Любитель закатов на Палау - стр. 5
– Ну так если понял, то извиняйся! – Жанна требовательно протянула свой пустой контейнер. – Компенсируй нанесенный вред, так сказать!
Мишка, не глядя ни на кого и словно испытывая стыд, покорно вылил остатки варева в ее плошку. Довольная Жанна принялась сербать баланду, причмокивая и улыбаясь.
При этой сцене «богомол» все также молотил щупальцами воздух и беспорядочно выбивал ногами пыль из земли, его цвет не изменился. Страж был безразличен. Как и я. У выживших сострадание атрофировалось едва ли не раньше милосердия. К тому же, Мишка мне не нравился. Говорить с ним бесполезно, работал плохо, происходящее понимал с трудом, если вообще понимал. Без него было бы лучше. Так что если Жанна усилит давление или даже избавится от него, я мешать не собирался. Может кого получше пришлют на замену.
– Так что там твои разговоры с папоротниками? – Жанна громко рыгнула. – Записал что интересного?
– К сожалению, я только начал работать в этом направлении. У меня было несколько любопытных образцов в лаборатории, но куда лучше было бы изучать их в естественной среде. На Палау. Съездив туда на пару дней, я загорелся идеей серьезной экспедиции. Даже начал деньги собирать.
– Это где?
– Палау? Райское местечко! – мечтательно сказал я и закрыл глаза, не без труда извлекая из памяти увиденную с высоты заходящего на посадку самолета зеленую россыпь тропических островков в синеве Тихого океана. – Это очень древний архипелаг. Точно не помню, но там что-то около трех сотен островов. Представляешь? Триста укромных уголков природы, почти нетронутых человеком.
– Представляю, – равнодушно сказала Жанна, вылизывая остатки бурой жижи со стенок контейнера. – Это там твои папоротники растут?
– Там, – кивнул я. – Только там. Садоводы их пытались вывозить и размножать, но мало что получалось. Нет, они размножались в неволе прекрасно, вот только мало чем напоминали своих диких сородичей. На родине они достигают пятнадцати метров в высоту и больше похожи на деревья, а в невольничьих палисадниках никогда не вырастали выше метра.
– Ты о них говоришь будто о каких-то медведях или слонах.
– Почти так. Это очень особый папоротник. Циатея серебристая. Но мне нравится больше название на маори. Капонга или просто понга. Очень ядовитое и невероятно красивое растение. А еще оно странное. У него нет врагов, даже извечные вредители папоротников, вроде паутинных клещей или улиток, просто игнорируют заросли циатеи. А если их перенести туда, то стремятся покинуть. Маори использовали яд для копий, но добывать его могли только жрецы после особого ритуала. Они входили в транс, проводили очень сложный обряд в виде танца перед папоротником и просили поделиться смертельно опасным соком, а потом надрезали руку и поливали растение кровью. Затем надо было ждать и слушать. Папоротник должен был разрешить.