Любить нельзя ненавидеть - стр. 31

 — Ну же, — поторопил Корвин. — Не заставляй меня применять силу.

 — Я тоже теург, — ощетинилась я. — И могу сопротивляться.

 — Может, ты и теург, — он шагнул ко мной, — но еще ты девушка, а я – мужчина. И под силой я имел в виду обыкновенное физическое превосходство.

  С этими словами Корвин сделал едва уловимое движение, точно подныривая под меня. Я опомниться не успела, как очутилась у него на плече. Висела головой вниз, попой кверху, а мужчина придерживал меня за ноги.

 С губ сорвался вопль возмущения. Но я не высказала и половины того, что о нем думаю, как мое положение снова изменилось: Корвин перебросил меня поперек аликорна, а сам забрался в седло.

 Я по-прежнему висела головой вниз, а пятая точка торчала кверху. Именно за нее Корвин меня придерживал, когда аликорн взмыл в воздух, не дав, тем самым, мне сорваться в пропасть.

 — Мне нравится это положение, — заявил мужчина с издевкой. — И отшлепать можно в наказание, и приласкать за хорошее поведение.

 — Ах ты…, — я повторила ругательство, которое однажды слышала от Старшей воспитательницы. За что тут же получила ощутимый шлепок.

 — Никакой ругани. Ты будущая жена главы Черного клана, а не портовая девка.

  Я бы ответила ему. Уж за словом в карман не лезла, но ссориться расхотелось, едва поняла, что лечу. Полет привел меня в восторг. Никогда еще я не ощущала себя такой свободной. Даже неудобная поза не испортила впечатление.

 — Ты чего притихла? — забеспокоился Корвин.

 — А можно полетать подольше? — вместо ответа попросила я.

  Мужчина молчал, что-то обдумывая. А потом я ощутила, как сильные руки подхватывают меня, устраивая удобнее. Теперь я сидела перед Корвином, и он придерживал меня за талию.

 Он направил аликорна к самому высокому шпилю Замка. Мы все поднимались и поднимались. Казалось, этому не будет конца. У меня дыхание перехватило то ли от восхищения, то ли от нехватки кислорода на высоте.

  Я совсем не боялась упасть. Ведь суженый держал меня. Странно, но, несмотря на все наши размолвки, на обвинения, которыми сыпал Двэйн, я безоговорочно доверяла Корвину Д’Эсте. И когда мы, наконец, добрались до шпиля и зависли на миг, я, отпустив гриву аликорна, расправила руки в стороны и рассмеялась.

 — Держись, глупая, упадешь, — Корвин прижал меня к себе, аж ребра заныли.

  Какие у него все-таки сильные руки! А еще мощная грудная клетка. Я словно спиной к скале прислонилась. Броня у него, что ли, под одеждой?

 — Уже держусь, — я снова вцепилась в гриву аликорна. — Отпусти, задушишь.

 Корвин ослабил хватку, но полностью не отпустил. Впрочем, другого я не ожидала, а главное не хотела.