Любить нельзя использовать - стр. 19
— Пойдём на улицу, — сказал он. — Маша будет ругаться, что курю дома.
Мы вышли. Немного придя в себя, Матвей успокоился.
— Просто в голове не укладывается! Прошло столько времени, а мы ничего не знали! И более того! Даже не поинтересовались, чем всё закончилось. Макс напился тогда, когда высказал всё сестре Руслана. У него здорово накипело. Он был очень зол на девчонку. А когда понял, что Руслан собирается оставить всё как есть, вообще взбесился.
— А ты?
— А что я? Я уже встречался с Машей. И понимал, что готов отдать за неё всё и даже больше. Макс этого не понимал. Хреновые мы друзья, Артур. Очень хреновые.
Матвей снова закурил.
— Ладно. Не будем подражать классику, выясняя, кто виноват. Будешь ждать Макса из командировки или нет?
Он задумался.
— Наверное, буду. Всё-таки лучше, если мы придём вместе. Но я не смог бы простить, если бы меня так бросили.
— Давай без лирики. Кто там кого бросил? Вы же не бабы. Помощь ему не нужна, ему нужна поддержка!
— Ну да, когда была нужна помощь, нас ветром сдуло. Обиделись мы!
— Матвей, хорош уже! Когда Макс возвращается?
— Через месяц. Мои мозги закипят, если ждать месяц! — сказал Черкасов.
— Не закипят. Водичкой остужать будешь!
***
Макс и Матвей уже были в «Олимпе». Если Матвей успел успокоиться, то Макс был на пределе. Хотел сразу ехать к Соколовым, когда мы увиделись первый раз. Мы с Матвеем его кое-как удержали. Людмиле я тоже ничего не стал говорить. Поэтому ни Руслан, ни его сестра не знали, что сегодня в «Олимпе» будут Макс и Матвей.
Я поглядывал на часы, висевшие на стене. Время ещё было. Это мы приехали слишком рано. Людмила никогда не опаздывала. Но я все равно нервничал.
Почему в «Олимпе», а не дома? Думаю, что физические упражнения помогут выпустить лишний пар.
Руслан с какой-то одержимостью кинулся в тренировки. Словно долгое время провёл в пустыне и добрался до источника. И Евгений Петрович, его тренер, частенько клал руку ему на плечо, давая понять, что на сегодня достаточно. Соколов никогда не пропускал занятий. Наверное, если бы мог, то занимался бы каждый день с утра и до самого вечера, стараясь наверстать упущенное время.
Наконец они подъехали. Я уже настолько привык, что Людмила всегда выпрыгивает первой, что даже опешил, когда один из сопровождающих подал ей руку. Меня раздосадовало то, что кто-то мог к ней прикоснуться. Я волком смотрел на то, как она о чем-то договаривается с этим типом. Умом я, конечно, понимал, что нужно согласовать время возвращения домой, но в груди все закипело. Я пропустил момент, когда они появились на входе в тренажёрный зал, потому что злился сначала на того типа, а потом на себя.