Любимая мартышка дома Тан - стр. 29

После этого император Ли Чунмао отказался от трона в пользу принца Сянского Ли Даня, а тот через два года отдал трон победителю злонамеренных женщин – своему сыну, мужественному Ли Лунцзи. Это, как вы знаете, произошло ровно сорок три года назад. Так началось славное правление нашего нынешнего Светлого императора.

– Какая великолепная история! Какое прекрасное начало правления! – выразил я свой безграничный восторг. – Просто для уточнения: вся наша компания ведьм, некромантов и отравителей была, конечно, вырезана до последнего человека?

– Да, господин. И правление императора действительно, как вы и намекнули, получило после этого девиз Кайюань – то есть Начало, – вытер ладонью лоб полностью истощенный спектаклем Маленький Ван. – Начало славной и спокойной эпохи, в которой мы сегодня и живем.

Стрекозы, зависшие в золотом воздухе, разом сделали пируэт и снова задумчиво остановились между песком сада и ветвями деревьев.

– Мы должны поблагодарить господина Вана за его прекрасный рассказ, – проговорил я, изо всех сил стараясь быть настоящим имперцем с хорошими манерами. – Но у меня возникают вопросы, имеющие отношение уже к нашим сегодняшним проблемам. Первый: сколько лет было ведьме Чжао в год прихода на трон нынешнего Сына неба?

– Немало, – с готовностью отозвался Ван, изображая поклон. – Возможно, целых сорок.

– Таким образом, сегодня ей должно было быть почти девяносто лет, – сделал вывод я, вспомнив седоволосую фигуру в зеленоватом свете луны.

– Но она тоже была убита солдатами Светлого императора – тогдашнего принца Ли, – мгновенно отозвался Ван. – То, что бегает по крышам столицы сегодня, – это не ведьма Чжао сама по себе, это ее призрак, злой дух.

– Хм, – сказал я, вспомнив четкие отпечатки ног, которые этот призрак оставил на крыше, находившейся сейчас от нас шагах в тридцати. – Еще вопрос: владела ли ведьма Чжао оружием? Например, арбалетом?

– Нет, никогда. Ее оружием при жизни было колдовство, а сегодня это оружие – страх, – так же быстро отреагировал Ван, окончательно оставив размеренный стиль своей речи. – Она нагоняет ледяной холод на жестоких и бессердечных людей, бездарных и продажных чиновников, и они застывают, не могут пошевелиться. Тогда у них можно выпить кровь. Но она пьет ее и у животных.

Сангак слегка поежился. Я всегда подозревал, что все его разговоры о том, что призраков и дэвов бояться не надо, звучали что-то уж чересчур громко. Толстые и храбрые воины, как я замечал, не боятся людей, зато превращаются в какую-то просяную кашу, когда дело доходит до существ иного рода.