Люби меня по-немецки - стр. 51

Может, зря я так с ним? Зачем сразу обнажать иголки, можно же просто попробовать быть более милой и приветливой... 

Подтягиваю ноги к груди и обнимаю руками колени:

- Почему ты оставил Германию?

- Не мог взять её с собой.

- А если серьёзно?

- Меня депортировали из страны. Пел на площади Мариенплац русские антифашистские лозунги.

Бросаю на него нахмуренный взгляд.

- Ла-адно, - и шепотом: - я наркодиллер. 

- Окей, я поняла - вести задушевные беседы было плохой идеей. И, между прочим, мне совершенно наплевать, почему ты уехал из страны, я просто пыталась вежливо поддержать разговор. В отличие от тебя, - предпринимаю попытку подняться и ощущаю на своём бедре тёплую ладонь. 

- Не психуй, амазонка, давай лучше птичек послушаем. 

Сбрасываю его руку и резко оборачиваюсь:

- Какого чёрта происходит? Что тебе от меня нужно? И зачем сюда потащился? Костюм этот дурацкий нацепил! 

- Дурацкий? Старик Диор сейчас в гробу перевернулся. 

- Ты всегда иронизируешь, когда нечего сказать?

- Только когда кроме иронии сказать больше нечего. 

В кофейных глазах плещится смех. Смех! Надо мной!

- Отлично. Общайся с белками. Адьёс, - театрально взмахиваю рукой и, спотыкаясь на кочках, совсем не грациозно бреду обратно к машине.

- У меня бензин закончился, - летит в спину.

- Помолись богу Ра, пусть напитает твой драндлулет солнечной энергией. 

- Уже закат.

- Значит, богу луны, - выбираюсь, наконец, из зарослей, и, отцепив прилипший репей, хлопаю по карманам в поиске ключей.

Ключей нет.

17. Часть 17

Ключей нет.

Ну, это уже ни в какие ворота!

Оборачиваюсь и вижу, как, перекинув через плечо пиджак, Курт неторопливо бредёт к машине. Вся злость, что минуту назад бурлила и выплёскивалась как закипевшее масло вмиг куда-то улетучивается. Улыбка до ушей, в тёмных волосах играют розовые лучи уходящего солнца, и вообще, он весь такой до тошноты обаятельный, что собственное поведение сразу же кажется неуместной блажью.

- Ты обронила, - удерживая двумя пальцами ключ, демонстрирует мне находку (кражу?) и, пикнув брелоком, по-хозяйски забирается на водительское сиденье. Открыв изнутри пассажирскую дверь, кивает: - Садись. Дорогу покажешь.

- Вообще-то, это моя машина, - ворчу я, но послушно сажусь рядом. Увидев, что он собрался сделать, чересчур эмоционально вскрикиваю: - Только музыку не вклю...чай...

Поздно. По салону уже разлился трэк в исполнении Курта Рейнхарда. Вот дьявол! 

- Это не моё!

- Я вот так же в школьные годы маме на найденные в кармане сигареты говорил. Не знал, что кто-то до сих пор думает, что это работает, - добродушно подмигивает Ганс и заводит мотор.