Луша - стр. 14

Ей нравилось, когда все что есть мочи орали «ленинцы́в». И шишки с ритмичным стуком падали на плац, а коварные подземные удавы корней вздыбливали размягченный от солнца асфальт.

Другие вечерами ревели, оказавшись в лагере, и хотели домой, но Лушка этого не понимала. В лагере можно было отдохнуть от чертовой школы, от беспокойства за мамку. Она давно заметила: летом с мамкой это никогда не случалось, только зимой, или осенью, когда выпадал снег, или весной, пока он еще не стаял. А летом – никогда.

– Здравствуйте, можно, я тут посижу? – спросила девочка, войдя в библиотеку.

– Можно, сиди, – ответила Лариса пришелице, отпивая остуженный мятный чай. Она берегла зубную эмаль и никогда не пила чай горячим. Ларисе Семеновне сразу понравилась эта веснушчатая девочка с давно немытыми рыжими волосами (и оттого оттенка темной меди), которая села за столик с журналами под окном, посмотрев на нее взрослым взглядом, и стала рыться в холщовом рюкзачке на пуговице.

Хорошая девочка, хотя и заброшенная, как кошка Муся, которую Лариса Семеновна пугливой и тощей подобрала в подъезде. Интересно, сколько этой рыженькой лет, десять, одиннадцать? Лариса Семеновна подумала, что если бы не аборт тогда, после отпуска в Ессентуках, одиннадцать лет назад…

– Ну что, домой завтра? Соскучилась, наверное, по дому?

Девочка подняла на Ларису удивленные глаза и ничего не ответила.

– Как тебя зовут?

– Луша.

Неожиданно. Полное имя получается Лукерья? Так старомодно сейчас детей не называют. Но вслух Лариса соврала:

– Милое имя.

Луша имя свое терпеть не могла. Лушка-лягушка, Луша-лужа. И угораздило ее так назвать! А все отец. Луша мечтала: когда вырастет, уедет в такой город, где ее никто не будет знать, и скажет, что ее зовут Лариса – хорошее, лисье, рыжее имя.

– А вас как зовут?

– Лариса. Семеновна.

– Повезло.

Это библиотекарю понравилось, и она решила разбавить монотонность дня.

– Давай чай пить, Луша! Я как раз чайник вскипятила. Ты любишь мятный чай?

– Не знаю, не пробовала никогда.

И они там же, на столе под окном, перенеся на стойку журналы (под ними оказалось выцарапано короткое, неприличное слово, которое Луша быстро закрыла своей эмалированной кружкой), стали пить мятно пахнущий отвар. Лариса Семеновна одобрительно заметила Лушкин маневр с кружкой и принесла из-за стойки на стол еще и пачку печений «Юбилейное».

– Ну как, вкусно?

Луше отвар не понравился, но понравилась Лариса Семеновна, поэтому она кивнула.

– Ты любишь читать?

– Не очень.

– Почему же? – воскликнула Лариса Семеновна.

Лушка задумалась. Литературу она считала неплохим уроком в расписании: ей всегда удавалось садиться в дальнем углу класса, где можно было рисовать без особых помех.