Лунная тень 2. Тени и пламя - стр. 38
– Я люблю тебя, Ирфин.
Отстранившись, девушка убрала с его щек растрепавшиеся пряди и уже наклонилась для того, чтобы поцеловать снова, но в последнее мгновение передумала.
– Что такое? – поднял брови он.
– Я хочу тебя. Прямо сейчас.
– Не здесь.
– Здесь, – упрямо тряхнула головой Ламия.
Благодаря жрице сладострастия, которая служила чашницей у янтарной Жрицы Энлиль и волею богов оказалась первой женщиной ее сына, Ирфин узнал о множестве чужеземных обычаев. Ноа родилась в Фелоте, в храме из лазурного камня, и большинство этих обычаев он наблюдал сегодня в городе. Сложнее всего ему, юноше, воспитанному в строгой атмосфере храма Светлой сестры, давалась мысль о полной свободе в отношениях между мужчинами и женщинам. То, что казалось Ирфину постыдным и предназначенным только для двоих, Ноа не просто делала прилюдно – она наслаждалась этим без всякого стеснения. Винить Ламию было не в чем. На улицах этого города слово «постыдный», как могло показаться, запретили особым указом патриция.
Девушка стянула кружевное платье через голову и бросила его на пол, а потом тряхнула головой, расправляя скрученные в узел волосы. Тяжелые темные пряди рассыпались по обнаженным плечам. Что да скажет торговец Кловис, увидев ее здесь в таком виде? Эта мысль заставила Ирфина улыбнуться, хотя еще несколько дней назад он ощущал то ли стыд, то ли вину. Здесь отцы следят за своими дочерьми не так пристально, как в деревне Жреца Орлина. Да и вряд ли Кловис смог бы посадить Ламию под замок. В чем-то она походила на Оделию, старшую дочь Ирфина от первой жены. У нее миловидная внешность, тихий спокойный голос, прекрасные манеры. Но внутри таких женщин дремлет дьявол.
– Хочешь, чтобы Дорос за нами понаблюдал? – улыбнулся он.
– Пусть наблюдает, – хмыкнула Ламия. – Мне все равно.
***
С дочерью Кловиса Ирфин познакомился случайно. Жители Фелота, исповедовавшие свободные нравы, порой делали самые нелогичные в двух мирах вещи. И большая часть этих вещей касалась женщин. Так, они должны были покрывать лица, появляясь в людных местах, но ткань для этих целей использовалась прозрачная. Согласно еще одному запрету незамужних и невинных девушек не представляли гостям дома. Именно поэтому первый советник и его спутники не видели ни Ламию, ни других дочерей Кловиса, которые еще не успели обзавестись супругом, во время предыдущего визита. Ирфин, беседуя с его старшей женой, удивился: неужели у господина рождаются исключительно сыновья? Женщина добродушно рассмеялась. «Большинство девушек воспитываются в храме богини сладострастия, – сказала она. – Они будут смущать дорогих гостей нескромными взглядами, и те потеряют аппетит». Ирфин пытался сохранить серьезное выражение лица, но в итоге громко расхохотался, чем повеселил и жен Кловиса, и пришедших с ним эльфов, и сыновей хозяина дома.