Лучший из лучших - стр. 18
Время от времени монотонный ритм прерывался: лопалось по шву кожаное ведро, засыпая стоявших внизу людей кусками породы, или перетиралась веревка, и, услышав предупреждающие крики, рабочие на дне шахты рассыпались в стороны, чтобы не попасть под летящий вниз снаряд.
Казалось, всех охватило зудящее нетерпение: торопливо перекрикивались рабочие в шахте и на дороге, визжали шкивы, гремели кирки и лопаты, жилистые негры басуто с Драконовых гор пели хором за работой.
Белые старатели с криками суетились вокруг, карабкаясь по шатким лестницам, или стояли рядом с работниками на дне шахты, зорко следя, чтобы чернокожие не спрятали найденный алмаз во рту или в иных отверстиях на теле.
Чума незаконной купли-продажи алмазов уже охватила прииски. Старатели с подозрением смотрели на любого чернокожего. Только те, в ком было не более четверти негритянской крови, имели право покупать и разрабатывать участки. Подобный закон облегчал правосудие: туземец, пойманный с алмазом, моментально признавался виновным. Однако этот закон был бессилен против темных людишек с белой кожей, которые слонялись вокруг прииска под видом торговцев, комедиантов и владельцев сомнительных питейных заведений, а на самом деле скупали алмазы из-под полы. Старатели до того ненавидели незаконных скупщиков алмазов – или, как их сокращенно называли, Н.С.А., – что ненависть порой выливалась в ночной погром, когда вместе с виновными избивали и честных торговцев, которые тоже лишались своего имущества в пламени пожара. Распоясавшиеся старатели приплясывали вокруг горящих хижин, выкрикивая: «Н.С.А.! Н.С.А.!»
Зуга осторожно продвигался по дороге, иногда прижимаясь опасно близко к краю, чтобы пропустить нагруженную алмазоносной породой повозку.
Наконец он добрался до участков Джока Дэнби, дружелюбного старателя, с которым разговаривал вчера. Там никого не было – лишь валялись кожаное ведро и веревка да торчала воткнутая в землю кирка.
На соседнем участке работал громадный бородач.
– Чего надо? – ощерился он в ответ на оклик Зуги.
– Я ищу Джока Дэнби.
– Не там ищешь!
Развернувшись, бородач дал пинка ближайшему работнику:
– Себенза, ах ты, обезьяна!
– Так где Джок?
– На другой стороне рыночной площади, за «Лордом Нельсоном», – отрезал бородач, не поворачивая головы.
Как и повсюду в поселке, пыльную, изрытую колеями площадь покрывали отбросы. Ее запрудили грузовые фургоны и фермерские повозки с молоком и овощами, а также торговцы водой, продающие драгоценный товар ведрами.
«Лорд Нельсон» оказался лачугой, деревянный остов которой обтягивала красная от пыли парусина. Трое пьянчужек, словно забальзамированные трупы, со вчерашнего вечера лежали рядком в узком переулочке, а в бар уже тянулись ранние посетители.