Лучший детский детектив - стр. 22

– Да какая разница! – махнул рукой Алик. – Всё равно – рыжие и с хвостами. Дуй дальше, интересно же!

– Потом сын Панина продал усадьбу, и она несколько раз переходила из рук в руки, от одного хозяина к другому. Кстати, понимаете теперь, почему наша улица называется Михалковской? А ещё вокруг полно Михалковских переулков и Новомихалковских проездов?

– Это как раз понятно. Но раз уж ты всё знаешь, может, объяснишь, почему пруды называются Головинскими? Они же в Михалкове, – поинтересовался Алик.

– Дело в том, что с Михалковым соседствовало селение Головино, – авторитетно заявил Ника. – Но в Михалкове к концу XIX века построили ткацкую фабрику, а в Головино была ухоженная усадьба, где любили гулять многие москвичи. Поэтому Головино оказалось более популярным, и даже пруды в Михалкове стали называть Головинскими.

– Ну, ты силён, – покрутил головой Стас. – Я бы принял тебя в Академию наук!

– Спасибо, академик, – Ника шутливо поклонился. – А для нашего дела что-нибудь полезное нашёл?

– Не повезло… То, что я нашёл, нам не подходит.

– Уверен?

– На все сто. Парк у Северного речного вокзала был построен в 1937 году, а парк Дружбы – в 1957-м. Между прочим, в этом парке целых три пруда, а в центре растёт дуб, которому 75 лет. Прочёл об этом и подумал, что это, скорее всего, финиш в наших поисках…

– Ну и в чём же дело? – спросил Витька.

– Я же сказал, когда парки были построены! И дедушка Ала никак не мог бегать там в свои десять-двенадцать лет.

– Да и дубы в пятнадцать лет не выглядят старыми и раскидистыми, – ввернул Алик.

Витька вздохнул.

– Ладно, теперь послушайте меня. Я нашёл два парка: Химкинский лесопарк и парк в Ховрино. В Химкинском есть и пруды, и дубы. А вот с прудом в Ховрино неувязочка получилась. Дело в том, что там был пруд. А теперь его нет…

– Куда же он делся? – удивился Стас.

– Убрали в трубу, под землю. Как речку Неглинку.

– Жаль, – вздохнул Ника. – Но, мне кажется, это не имеет значения для наших поисков. Ведь когда дедушке Ала было десять лет, пруд плескался на своём месте.

– Точно, – Алик заглянул в Витькины записи. – Значит, оба этих парка тоже надо взять на заметку. Так, теперь буду рассказывать я.

– Валяй, – согласился Стас, – только по-быстрому. Уже домой пора.

– Ник почти двадцать минут речь толкал, а другим нельзя, – обиженно сказал Алик. – А у меня, между прочим, истории не менее интересные. Во-первых, я узнал кое-что новое о парке, который находится недалеко от Тимирязевской академии. Это парк «Дубки». Даже одно название нам подходит. Когда-то он был частью Останкинской дубравы. А теперь там полностью исчезли лесные растения.