Луч правды во мгле лжи - стр. 18
В общем, мы решили никуда не ехать и на следующий день, а, как и хотели, побродить по городу, подивиться на местные красоты.
Утром поболтали с любезной Катериной Петровной. И сразу прошли к Оке. Заснеженная река навевала мысли о непрерывающемся движении времени – река неспешно несла свои воды и при Илье Муромце, и при Иване Грозном, и при Петре с Февронией.
Мы никогда не хохотали с Василием, как в тот день в Муроме, подвергаясь слежке и опасности. Нас смешило буквально все: кот, свернувшийся калачиком в окошке; улица Автодора, Вишневая улица и Июльская; улицы Медовая и Луговая, Радужная и Совхозная; грозный человек в костюме Ильи, разумеется, Муромца, размахивающий мечом и призывающий при этом посетить местный краеведческий музей; и стаи толстых голубей повсюду; и малюсенький киоск под названием market; и парень в красной ушанке…
Но не зря в нашем народе бродит примета: много смеяться – не к добру. Знает наш народ, что к чему. Разбирается. Потому такой настороженно-неулыбчивый – всегда подвоха ждет. И подвох случился. Это – мягко говоря. Вообще-то это был целый подвохище.
Сумерки. Мы бредем по улице. Настроение у нас – лучше некуда.
И тут нам заламывают руки и запихивают в машину. Мне показалось, что это танк. Но то был всего лишь огромный минивэн. Везут куда-то, мне показалось недолго.
Василий пытался сопротивляться. Ему дали по морде (и не только), защелкнули на руках наручники. Я вообще-то тугодумка, до меня не сразу дошло, что происходит. Но даже если бы и дошло – что толку? Превосходящие силы противника не оставляли выбора.
И вот уже мы входим в какой-то особняк, судя по всему, загородный. Ну как входим? Нас грубо подталкивают люди сзади, и мы с трудом удерживаем равновесие от этих толчков.
Я все время смотрю на Василия, Василий смотрит на меня. В его глазах нет страха – только злая решимость. Что Василий читает в моих? Обреченность?
Нас вталкивают в комнату. Вернее в комнатищу. Помещение огромное, явно жилое, и у меня мелькает луч надежды: это не тюрьма. Мелькает и гаснет – ввиду своей бессмысленности.
– Ну, что, кто тут привет мне передавал? – человек подходит к нам лениво, враскачку.
Блин, вот, действительно, не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
– Алексей Семенович Зотов? – напрягаю я свою слабую память. – Как тесен мир!
– Брателла, почему такой неласковый прием? В чем дело? – сипит Василий и тут же получает кулаком под дых.
– Эй, полегче, – вякнула я, – что за беззаконие? Объясните хотя бы за что?!
Меня бить не стали. Зотов просто подошел ко мне вплотную и стал внимательно меня рассматривать. А я – его. Довольно стандартный типчик для охранных предприятий – челюсть, короткий бобрик волос, перебитый нос, сломанные уши.