Ловушка страсти - стр. 15
– Боже, ты еще жив?
Колин находился под впечатлением от услышанного и, казалось, даже испытывал зависть. Подобный подвиг мог вполне быть достоин его самого в его лучшие дни. Или в худшие, смотря с какой стороны взглянуть.
– Зачем ты это сделал?
– Если ты о том, зачем я забрался на дерево, чтобы встретиться с леди Абигейл, то подобный вопрос меня просто поражает! Ты же ее видел. – Колин заговорщически кивнул. – Это был настоящий вызов. И три ночи подряд мне все сходило с рук. А на четвертую ночь… – Йен обреченно замолчал, вздохнул и издал театральный стон, закрыв лицо ладонями. – Четвертая ночь могла бы стать волшебной, – прохрипел он сквозь пальцы. – Ты видел бы ее кожу, ее обнаженные плечи. Боже, Колин! Такие нежные!
Колин беспокойно шевельнулся. Он был женатым мужчиной, но совсем не мертвым.
– Но ведь она невеста проклятого герцога Фоконбриджа! Йен, ради всего святого…
Йен медленно поднял голову и подозрительно посмотрел на Калина. Его глаза расширились, когда он понял, что Колин – кто бы мог подумать! – собирается его отчитывать.
И Колин не преминул продолжить:
– Возможно, я и неуязвим, но этого нельзя сказать о тебе, Йен. Ты должен жениться и покончить со всей этой чепухой.
Если бы у Йена не ныла нога, он бы поддался искушению пнуть Колина под столом. Колин решил, будто брак – лекарство от всех бед, поскольку сам был в восторге от своей нынешней жизни. Эта теория доводила окружающих до безумия.
– Теперь тебе легко говорить о неуязвимости, Колин, – ответил Йен. – Но ты бы с удовольствием оказался на моем месте в доме Абигейл или на месте любого из нас в то утро в Лондоне, когда мы ждали известий о твоем…
«Известий о твоем повешении» – однако до сих пор ни Йен, ни Колин не могли с легкостью произнести эти слова. Оба не любили вспоминать те минуты, когда они осознали, что Эверси не так уж неуязвимы, раз с 1066 года им все сходило с рук.
Выяснилось, что все совсем наоборот. Однако им вновь повезло, правда, в тот день все они состарились на несколько лет.
Колин никогда не рассказывал своей семье, как ему в действительности удалось избежать виселицы. Скорее, он приукрашивал всю историю. На самом деле женщине, которая теперь стала его женой, заплатили, чтобы она согласилась принять его предложение по причинам, весьма далеким от благородных. Но теперь они были счастливы в браке и спокойно разводили коров и овец. А Колин не считал нужным вызывать насмешки у своих братьев, а именно это и случилось бы, узнай они, что его спасла девушка. Им по-прежнему было нелегко говорить об этом, поскольку в тот день Колин был на волосок от позорной смерти. Хотя представители их рода за долгие века не раз обвинялись в различных преступлениях, но ни один из Эверси ни разу не был пойман, кроме Колина.