Лонгевита. Революционная диета долголетия - стр. 9

Тогда я считал себя музыкантом. Я ничего не знал ни о правилах питания, ни о старении, но уже начинал понимать, что с питанием в «Городе ветров» дела обстоят не лучшим образом. Мои многочисленные родственники, коренные калабрийцы, один за другим умирали от сердечно-сосудистых заболеваний.

А ведь подобные случаи практически не встречаются на юге Италии, а в нашей огромной семье и подавно. Чем же они питались? Бекон, сосиски и яичница на завтрак, на обед и на ужин – в большом количестве паста и хлеб, мясо ели почти каждый день, бывало по два раза, и при этом почти не ели рыбы; употребляли много сыра и молока, жирных десертов с большим содержанием сахара. Как дома, так и в школе бóльшую часть блюд ели жареными. Пили обычно сладкую газировку или фруктовый сок, в котором тоже много фруктозы. В пицце по-чикагски сыра больше, чем теста! Неудивительно, что большинство жителей старше (а иногда и младше) тридцати страдали от ожирения или лишнего веса.

Что касается меня, то, прожив три года в Чикаго и питаясь как все, я немало набрал в весе, а ростом был 1 м 88 см – на двадцать сантиметров выше отца и на десять – брата.

И все из-за того, что привычная для тех краев пища богата белком и стероидными гормонами.

После трех лет «диеты по-чикагски» я и представить себе не мог, что в будущем стану есть еще больше, гораздо больше, и наберу много-много килограммов.

Гражданства США у меня не было, и я не мог рассчитывать на какую-либо финансовую помощь от государства, поэтому сам должен был найти способ продолжить учебу. И единственным моим вариантом заплатить за колледж оказалась армия.

Мне было девятнадцать. Когда я приехал в Центр по подготовке новобранцев на базе Форт-Нокс, штат Кентукки, я думал, что, в конце концов, не должно быть все так плохо: во всех фильмах и байках про американскую армию, конечно же, многое преувеличивают. Я всего лишь пройду суровую, но приличную подготовку.

Да как бы не так! Меня направили в танковый батальон, где подготовка шла вместе с морскими пехотинцами, которые всегда гордились своими особо тяжелыми тренировками. Мы спали по 3–4 часа, постоянно делали отжимания и другие упражнения и очень много ели. Многое делалось из последних сил.

Те два лета, которые я провел в Форт-Ноксе, выполняя трюки, о которых раньше и подумать не мог, запомнились мне как один из самых тяжелых, но при этом плодотворных периодов моей жизни.

Благодаря армейской подготовке такой пацифист, любитель музыки и науки, как я, смог научиться эффективно выполнять задачу за максимально короткий отрезок времени с незначительными ошибками или вообще без них. Я всегда должен был прыгать выше головы. Если ты сделал пятьдесят отжиманий, тебе говорили, что ты без труда сможешь сделать сотню. Если ты пробегал три с половиной километра за двенадцать минут, тебе твердили, что то же расстояние ты преодолеешь за десять (и у меня все-таки получилось пробежать его за десять минут – здорово, скажу я вам!).