Лоцман. Власть шпаги - стр. 25
– Ах, Никита… вы так… вы так целуете…
– Вам не по нраву? Извиняюсь…
– Нет, нет… по нраву… И давай уже на «ты», ладно?
Неизвестно еще, чем бы там все кончилось с этим пылким поцелуями да жаркими объятиями, может, вышло бы что и большее – тем более рядом софа… Да только вот всю обедню обломил некстати припершийся слуга! Постучал, правда…
– Госпожа не делает ли ужинать? Я все приготовил в трапезной…
– Спасибо, Ганс. Нет. Я батюшку подожду.
Ах, как она раскраснелась! Как похорошела, расцвела… и вся грусть уже куда-то ушла, будто и не было. Засверкали глаза, губы растянулись в улыбке, а на щечках заиграли лукавые ямочки.
Все же пришлось уйти, да. Как честному человеку. Таковы уж правила приличного общества. Сначала сватов, а уж опосля… Опосля – все остальное, к сватовству прилагающееся.
Ох, сваты, сваты… Их бы еще сговорить! Да никуда они не денутся – согласятся! И сеньор Рибейруш, учитель хороших манер и фехтования… и врач, герр Иеронимус Байер. Согласятся, чего уж. Правда, надо их уже сегодня вечером предупредить. Обоих.
Сбежав по лестнице вниз, Бутурлин покинул особняк и, обернувшись, помахал рукой выглянувшей в окно возлюбленной… только что согласившейся стать невестой русского лоцмана… и дворянина! Хоть и бедный – да дворянин, помещик! Не какой-нибудь там простолюдин-лапотник.
Доктор Байер, кстати сказать, жил совсем рядом, на Королевской улице. Буквально за углом. Направляясь туда, Никита Петрович едва только свернул, как тут же, нос к носу столкнулся с герром Готлибом Шнайдером! По всей видимости, купец шел домой, но не один, а в компании какого-то, несколько сутулившегося человека лет слегка за тридцать, с длинным вытянутым лицом и бесцветным взглядом. Судя по богатому плащу и болтавшейся на перевязи шпаге, незнакомец был дворянином… или богатым купцом, мореходом.
– О, герр Шнайдер! – сняв шляпу, поклонился Бутурлин. – Рад вас видеть. Я, видите ли, только что от вас… Говорил с вашей очаровательной дочерью…
При этих словах незнакомый дворянин как-то странно посмотрел на молодого человека. Словно бы Никита съел его любимое пирожное! Или взял в долг дюжину талеров и не отдал. Да ведь не брал Никита Петрович никаких талеров у этого черта! И никаких пирожных не ел! Чего ж тогда этот так смотрит? Ишь, гляделки-то вытаращил, ага!
А в общем-то, обычный был человек. Не сказать, что писаный красавец, но и не урод… да и лицо такое, в чем-то приятное даже.
– А, господин Бутурлин, – вежливо поздоровался купец. – Я надеюсь, мой шкипер Йоханнес полностью с вами расплатился?
– О да, полностью, – молодой человек приложил ладонь к левой стороне груди и снова поклонился, как и положено всякому галантному кавалеру, исходя из поучений сеньора Рибейруша. – Я бы хотел завтра…