Лис и Теа.Роквью - стр. 2

– Я не хочу быть причиной твоей грусти, – произносит Дарен. Он подносит мою руку к своим губам и нежно целует внутреннюю сторону ладони.

– А чего ты хочешь?

– Чтобы ты была счастлива.

– Тогда позволь мне быть с тобой. Это все, чего хочу я.

Дарен молчит. Его теплые губы касаются моего лба.

– Уже поздно. Тебе пора возвращаться домой.

Мне действительно пора возвращаться домой. Обычно папа звонит мне несколько раз в день, но сегодня от него не было ни одного звонка. Должно быть он чертовски сильно занят в своем похоронном бюро.

Мы с Дареном выходим на улицу. Безмятежность прохладного апрельского вечера немного успокаивает меня. Мой парень притягивает меня к себе для поцелуя, а я злюсь от того, что не могу ничего изменить.

– Теа, – шепчет Дарен мне в губы, – Ты лучшее, что случалось в моей жизни.

Он еще раз целует меня, а потом отпускает.

Я сажусь на велосипед и направляюсь в сторону дома. По дороге меня не отпускает мысль о том, что нужно поговорить с папой о Дарене. Есть шанс, что все сложится удачно для нас обоих и мне не придется терять парня, которого я люблю. Папа всегда был на моей стороне. Уверена, он придумает верное решение.

Но поговорить с папой мне не удается.

Возле нашего дома я вижу около дюжины полицейских машин и несколько десятков людей. Некоторые смотрят на меня с сочувствием, некоторые с презрением, а во взгляде третьих плещется гнев. Мне становится не по себе, а предчувствие надвигающейся катастрофы заставляет панику внутри меня разрастаться с неведомой силой.

Моя жизнь изменится.

Возможно, она уже изменилась.

Я замечаю, стоящего на нашем крыльце Харпи. Рядом с ним стоят его родители.

Я спешу прямо к ним, игнорируя шепотки любопытных зевак.

– Что здесь происходит? – спрашиваю я, когда Харпи замечает меня. Друг притягивает меня к себе, но я успеваю заметить на его лице шок, перемешанный с ужасом.

– Теа…

– Почему здесь полиция?

Происходит что-то ужасное, но никто не говорит, что именно. Никто не смотрит мне в глаза, и я чувствую, что перестаю себя контролировать.

– Харпи, в чем дело? – требовательно спрашиваю я, вырываясь из кольца его крепких рук, – Что все эти люди здесь делают?

Друг переводит взгляд на своих родителей. Тревога в его глазах растет с каждой секундой.

Я смотрю на мать Харпи. Обычно собранная, с идеальным макияжем и без единого намека на усталость, сейчас она выглядит крайне потерянной.

– Миссис Гилмор, где мой отец?

Но она не успевает ответить. Через мгновение двое полицейских выводят моего отца из нашего дома. Его руки за спиной, скованные наручниками и это самое ужасное, что мне доводилось видеть за всю мою еще недолгую жизнь.