Лира-2. Волчица Советника (бывш. Жестокие Игры) - стр. 67

Гимн кончился. Надо было что-то подлиннее выбрать — граф, он… выносливый. Очень.

— Хорошо, Лира… — простонал Йарра. — Как же хорошо…

Я осторожно положила кончики пальцев на его бугрящиеся мышцами плечи, открыла глаза — графу нравилось, когда я смотрела на него. И когда обнимала. И когда приоткрывала губы навстречу поцелую. А вот притворства он не терпел — однажды я попыталась изобразить удовольствие, понадеявшись, что граф успокоится, но только разозлила его.

— Не смей, — зарычал он, наматывая мои отросшие волосы на кулак, заставляя больно вывернуть шею. — Никогда так больше не делай, Лира! — И глаза — светлые, страшные…

— Устала? — тихо спросил Йарра между поцелуями.

Я смущенно кивнула. Он погладил меня по щеке, убрал прилипшую ко лбу прядь, криво улыбнулся, укрывая одеялами — всеми тремя.

— Отдыхай.

Сам встал, оделся, но этого я уже не видела — меня убаюкали выкрики солдат, звон оружия, запах костров и тонкий аромат шипра от подушки.

* * *

Раду вышел из шатра, шумно вдохнул весенний воздух, напоенный влагой недавно пролившегося дождя. Свежий ветер хлопал парусиной палаток, нес солому и огненные искры, холодил спину, прикрытую лишь полотняной рубашкой.

Граф стиснул зубы, борясь с желанием вернуться к Лире, тряхнул засмотревшегося на пламя оруженосца:

— Койлин, вынеси плащ.

Мальчишка с удивлением взглянул на него, но без промедления выполнил приказ.

— Еще что-нибудь, господин?

— Присматривай за госпожой, внутрь никого не пускай. Если меня будут искать — я на обходе, — велел Раду, запрыгивая на коня. Сжал коленями лоснящиеся бока Стриги: — Пошел!

Несмотря на близость полуночи, лагерь не спал — отовсюду доносились возгласы, смех, лошадиное ржание, песни, звон клинков, ругань и женский визг. Восемьдесят семь тысяч человек. Альери, к пригородам которой они подошли, защищают сорок тысяч… И три десятка обученных магов.

…Возьму! Выгрызу!

Граф пришпорил коня, направляясь к периметру. Часовых он проверял лично, и, с тех пор как вздернул десяток, от которых несло вином, больше пить на посту никто не рисковал. Равно как и дремать, опираясь на древко копья.

— Все спокойно, Ваш-Сия-ство! — бодро отрапортовал начальник караулов.

Еще бы. По приказу Йарры каждую стоянку, даже для одной ночевки, укрепляли так, что лагерь мог пережить пару магических атак, не говоря уже о партизанских налетах лизарийцев: частокол, ров, вал, волчьи ямы и взрывающиеся амулеты создавали практически непреодолимую преграду.

Поначалу шептались — эти слизни, не вылезавшие из своих замков последние пятнадцать лет, откупавшиеся взятками от службы в островных гарнизонах. В чистеньких костюмчиках с белыми брыжами и манжетами, в плетенных из серебряной проволоки кольчугах, с обозами, ненамного меньшими войскового. Спорили — для чего, зачем, от кого? От лизарийцев?