Лиловый рай. Роман. Том первый - стр. 69
Появление священника потрясло Гонсало.
Падре Мануэль в их доме? Вот так дела! Сроду такого не бывало!
Как чёрт из табакерки, рядом возникла Инес, и ничем не выдавая своего, не меньшего, чем у Гонсало, удивления, подбежала к машине, открыла дверцу и с поклоном помогла падре выйти. Некоторое время занял ритуал приветствий, затем, с трудом подобрав вежливые слова, Гонсало разогнал лезших лобызать руки гостю слуг, пригласил падре Мануэля в дом и провёл в просторную, обставленную в испанском колониальном стиле гостиную.
В гостиной было тихо и прохладно. Сверкал безупречной чистотой тёмный деревянный пол, спинки мягкой мебели и журнальный столик в соответствии со старинной, уже почти забытой традицией покрывали кружевные салфетки, на гулявшем по комнате сквознячке мелодично шелестела потемневшими подвесками антикварная люстра.
Гонсало и Инес торжественно усадили падре на высокий, обитый цветным бархатом стул с резной спинкой, а сами встали напротив, у противоположной стены. За ними выстроились в ряд все обитатели поместья, включая детей Сэльмы. Не было лишь Тересы и Майкла. Заметив вылезающего из машины падре, Тереса бросилась к себе, чтобы вымыть руки и переодеться, а ходивший за ней хвостиком Майкл бросился следом.
– Может, отведаете лимонаду? – спросила Инес, уже успевшая вызвать в падре сильное раздражение своей вызывающе обтягивающей юбкой и нелепой зелёной кофтой.
«Одета, как индейская торговка», – услышал он свой внутренний голос и с удовольствием согласился с ним, но вслух сказал самым нежным голосом, на который был способен:
– Немного вкусил бы, дочь моя.
Глазевшие на священника служанки сломя голову бросились выполнять его просьбу, и падре Мануэль понял, что настала пора объяснить цель своего визита.
– Хорошая сегодня погода подарена нам Всевышним, – приветливо обратился он к хозяевам.
Инес, Сэльма и оставшаяся в зале Лусиана, перебивая друг друга, поспешно согласились со священником.
Гонсало, напротив, промолчал.
– По дороге сюда я обратился с благодарственной молитвой к Пресвятой Деве за ниспосланные нам блага, – продолжил падре Мануэль. – Хочу сказать, что жилище у вас, дети мои, достойное. Удобное, вместительное. Да и люди ваши обязательны в исполнении. Сегодня в вечерней молитве упомяну вас всех, сын мой.
И падре пытливо взглянул на Гонсало, попутно стараясь исподтишка рассмотреть всех присутствующих. В этот момент в гостиную, громко стуча подошвами и явно стесняясь этого, вернулась Гуаделупе с подносом. Рядом со стеклянным кувшином, полным домашнего лимонада, стоял высокий, сиявший чистотой стакан. Стараясь не шуметь, Гуаделупе осторожно поставила поднос на маленький круглый столик по правую руку от падре, подняла кувшин и наполнила стакан прозрачной насыщенной жидкостью.