Лика. Замуж за дьявола - стр. 12
Сейчас все было по-иному. Сейчас это было нечто могущественное и жестокое, древнее, как мир, как земля, как гроза.
Лика испугалась. Будь она более опытной, она не смогла бы устоять перед этим призывом. От волнения у нее подкашивались ноги, но она нашла в себе силы и отпрянула от Николая, как лань при виде охотника. И то невидимое, что ждало ее, и сдерживаемая страсть Николая вызывали в ней чувство страха.
– Николай, не смотри так на меня, – пробормотала она, пытаясь придать своему голосу твердость. – Я хочу тебе сказать…
– Я знаю, что ты хочешь мне сказать, – глухо прервал он ее. – Я читаю это в твоих глазах, в том, как ты сейчас вскинула голову. Ты – мадемуазель Сансе, а я – слуга… И теперь мы уже не можем даже открыто смотреть друг другу в лицо. Я должен стоять перед тобой с опущенной головой! «Будет исполнено, мадемуазель, слушаю-с, мадемуазель…» Ты глядишь на меня, не видя. Словно я бревно какое-то, ведь на собаку и то обращают больше внимания. Некоторые маркизы в своих замках заставляют лакеев мыть себя, потому что лакей – не мужчина, перед ним можно показаться и голой. Да, лакей не человек – он вещь, которая служит вам. Теперь и ты будешь обращаться со мной так же?
– Замолчи, Николай!
– Хорошо, я замолчу…
Он стиснул зубы и тяжело дышал, словно больное животное.
– Я замолчу… Но прежде я должен сказать тебе кое-что, – начал он снова.
– Мне никто не нужен, кроме тебя. Я это понял, когда ты уехала. Я тогда несколько дней ходил сам не свой. Это правда, я лентяй, бегаю за девками, мне противно возиться с землей и свицом. Я и сам не знаю, чего хочу. Раньше мое место было подле тебя. Теперь ты вернулась, и я не могу больше ждать, я должен знать – по-прежнему ли ты моя или я тебя потерял. Да, я дерзкий, бесстыжий. Но если бы ты только захотела, ты бы стала моей, вот здесь, на мху, в этой роще, в нашей роще, на земле, которая, как и раньше, принадлежит нам, только нам с тобой! – прокричал он.
– Ты бредишь, бедный мой Николай, – ласково сказала Лика.
– Только не жалей меня! – воскликнул Николай, и, несмотря на его загар, видно было как он побледнел.
Лика тряхнула своими длинными волосами, которые, как прежде, свободно спадали ей на плечи. Ее охватил гнев.
– А как же ты хочешь, чтобы я с тобой разговаривала? – спросила она, тоже переходя на местное наречие. – Нравится мне это или нет, но я больше не имею права слушать любовные признания бездельника. Я скоро выйду замуж за графа Стима.
– За графа Стима! – потрясенный, повторил Никола.
Он отступил на несколько шагов и молча посмотрел на нее.