Лик чудовища. В тени зла - стр. 23
«Бабе Докии отдай
Это ты, это ты».
Хоть голым-голы поля
В феврале, в феврале,
И не сыщешь ни цветка
На земле, на земле.
Это чудо из чудес!
Боже мой! Боже мой!
Поклонилась старцу я
И домой, и домой.
Бабе отдала цветы –
Та плясать, ну плясать!
«Вот конец настал зимы!
Март опять, март опять!
В горы коз я поведу
На луга, на траву.
Там найдут они еду
На горе, на лугу.
Я надену девять штук
Кожухов, кожухов
И совсем не устрашусь
Холодов, холодов».
Поскорее собралась
Поутру, поутру,
Из долины поднялась
В высоту, в высоту.
Жарко март припек ее,
Разморил, разморил.
С бабы Докии ручьем
Пот катил, пот катил.
А тропинки-то наверх
Нелегки, нелегки.
Баба Докия сняла
Кожухи, кожухи.
Разбросала по пескам,
Тут и там, тут и там.
Не найти и не сыскать
По камням, по пескам.
Стала Докия пасти
Стадо коз, стадо коз.
Но сиротских не простил
Бог ей слез, горьких слез.
Март погоду поменял
На дожди, на снега.
Не увидишь ни огня –
Все пурга, все пурга.
Стала баба кожухи
Собирать, собирать
И от снега кожухи
Отрясать, отрясать.
Только поздно собирать
Кожухи, кожухи,
Ни укрыться, ни сбежать
От пурги, от пурги.
Заморозил март ее,
Зазнобил, застудил.
Вместе с козами ее
Март убил, март убил.
Посейчас она в горах
Все стоит и стоит.
Вся в замерзших кожухах
Там стоит и стоит.
Коль задобрить бабу злу
Не смогу, не смогу,
Натрясет из кожухов
Нам метель и пургу.
Напевая старинную песню, девушки месят тесто, ощипывают и потрошат кур, режут мясо. В кухне оживленно и весело. Мать Луминицы, тоже наряженная и довольная собой, следит за приготовлением праздничного обеда. Обед должен быть обильным, чтобы «задобрить бабу Докию, и чтобы она дала хорошую погоду в марте». Готовят и калачи, и пироги, и суп из потрохов, и жаркое.
- Если хорошенько не отпраздновать первый из «старухиных дней», - говорит рассудительно мать, надзирая за кухонной работой и перебирая праздничную посуду, - Докия так и будет вытряхивать все свои кожухи один за другим… Побольше соли и поменьше перца, Айонела. Перец слишком дорог… А то еще снимет она руку с дыхания ветра Кривеца, и будет дуть ветер, и мести метель все начало весны. Мало было нам снега в этом году! Не хватало еще, чтобы и в «старухины дни» валил снег. Не дай Бог, завьюжит, и до Сорока Мучеников¹³ не дождешься хорошей погоды.
- Да уж, госпожа, и не говорите, - поддакивает кухарка. - Такая-то холодная зима, такая-то снежная и вьюжная. Дай Бог, уж март нам маленько ослабу даст. Пусть хоть чуть-чуть потеплеет-распогодится. Ну и где ты шлялся, озорник? – набрасывается она на Ясека, вбегающего в кухню. - Только за смертью тебя посылать!
Ясек привычно ловит подзатыльник, улыбается Луминице с Виорикой, хватает ведро с помоями и убегает.