Лицо смерти - стр. 8

Она усмехнулась своей шутке и продолжила:

– Мы встретились случайно. Знаете, как бывает? Столкнулись в коридоре, как в заезженных мелодрамах. Учебники разлетелись по полу, мы кинулись их поднимать и столкнулись лбами. Не встреча, а набор клише. Но тогда это казалось таким романтичным – первый парень, который всерьёз начал ухаживать за мной. Уже через год мы поженились и всё было более, чем прекрасно. Со временем Лоренс стал первоклассным хирургом, практиковал в государственной больнице, потом открыл частную практику. В деньгах мы не нуждались, он постоянно предлагал бросить работу и стать домохозяйкой, но мне хотелось чувствовать себя нужной. Даже когда родился Мартин, а затем и Лора – ничего не изменилось. В мире столько людей, которым нужна наша помощь, я просто не могла сидеть дома и вести хозяйство.

– И как Лоренс отреагировал на это?

– Сперва он полностью меня поддерживал. Ему даже нравилась такая позиция, он же врач, сам клялся спасать людям жизни.

– Но со временем всё изменилось. – Констатировала я. Джулия кивнула.

– Я не помню, в какой именно момент жизни нас развернуло на 180 градусов. Всё было прекрасно, но за одну секунду полетело к чертям собачьим.

Женщина смущённо посмотрела на меня из-под неаккуратной чёлки.

– Извините.

– Наша беседа на то и рассчитана, чтобы вы выпускали пар. В этом кабинете можете ругаться, сколько душе угодно.

– Думаю, что Лоренс стал меняться после смерти одного из пациентов. Молодой мужчина шёл на поправку, а потом понадобилась срочная операция, которую он не пережил. Это как будто сломало Лоренса. Он приходил домой не в настроении, всё чаще озлобленный и даже в ярости. Критиковал всё, что я делала, будь то по дому или по работе. С ним стало невозможно разговаривать без крика. Детям тоже доставалось, – Джулия машинально натянула рукава на кулаки, – но до рукоприкладства он не доходил. Мартина и Лору он никогда пальцем не трогал…

– В отличие от вас.

По щеке Джулии стекла одинокая слеза, оставив мокрую дорожку.

– Первый раз это случилось, когда пациент снова умер у него на операционном столе. Всем хирургам приходится несладко, смерть – обычное дело, когда борешься с ней каждый день. Но вторая гибель пациента за такой короткий срок была непосильной ношей для Лоренса, ведь десять лет никто не погибал во время его операций. В тот день он пришёл домой пьяный, не знаю, где успел добраться до такого состояния после смены. Дети уже легли, а я названивала ему, потому что он не брал трубку. Будь это в любой другой день, я бы так не беспокоилась – быть женой врача, значит быть готовой к его постоянному отсутствию, опозданиям на ужин и двухдневным сменам. Но в тот день его ассистентка сама набрала мне после операции и рассказала о трагедии. По её словам, Лоренс выглядел разбитым, бледным и слегка сумасшедшим. Вот я и пыталась дозвониться до него, чтобы поддержать и остановить, если он решится на какую-нибудь глупость.