Личный паноптикум. Приключения Руднева - стр. 31

– Понимаем, – хмыкнув, заверил Белецкий. – А позвольте задать вам деликатный вопрос как фамильяру и конфиденту? Каков статус личной жизни госпожи Флоры?

Иннокентий Федорович всплеснул руками.

– Господа, о чем вы говорите! Вы имеете в виду de la vie amoureuse (фр. любовная связь)? Но это абсолютно невозможно! Она пифия! Вы знаете, что это значит?! Она принадлежит оракулу! Принадлежит сomplètement (фр. без остатка)! На обывательском уровне это значит, что она не имеет права на иные отношения! Она не может иметь amant (фр. любовника)! Ни в каком смысле! Vous me comprenez?! (фр. Вы меня понимаете?!) Она должна restée pure (фр. оставаться невинной) и хранить верность оракулу! В противном случае она лишится своей силы!..

– А что есть ее оракул? – перебил поток пылких излияний Дмитрий Николаевич.

Фамильяр поперхнулся своей болтовней, побледнел и отшатнулся.

– Что вы такое спрашиваете, сударь?! Как можно! Это величайшая тайна, сокрытая ото всех! Это арканум! Сокровенное!.. Естественно, я не посвящен! И никогда бы не посмел даже помыслить о том, чтобы поднять глаза на эту энигму!..

Золотцев вынул из жилетного кармана часы, взглянул на них и схватился за голову.

– О боги! Я опаздываю!.. Нам давно пора начинать!.. Прошу меня простить, господа!

С этими словами фамильяр метнулся к неприметной боковой двери и исчез за ней.

– Как вы думаете, Дмитрий Николаевич, он не в себе или комедию ломает? – спросил Белецкий, глядя вслед Иннокентию Федоровичу.

– Право, не знаю, – признался Руднев. – По мне, так и то и другое. Вопрос лишь в соотношении.

Не успели друзья договорить, как раздался призывный звук гонга, и лакей распахнул двери, ведущие в соседнюю залу. Разговоры разом притихли, иные лица сделались взволнованными, иные – напряженными. Гости потянулись из гостиной в «святилище».

«Святилище» представляло собой небольшой зал, тонувший в сумраке и освещенный лишь светом античных напольных масляных светильников, ряд которых делил помещение на две части. В первой полукругом стояли два ряда кресел с карточками, на которых значились имена посетителей. Вторая часть зала была отгорожена плотной золотистой занавесью, и, очевидно, именно там должно было вот-вот начаться таинство предсказаний оракула.

Руднев с Белецким обнаружили свои карточки на центральных креслах в первом ряду.

– Я собирался посмотреть на все это со стороны, но, похоже, оракул сам решил понаблюдать за нами, – проворчал Руднев, занимая отведенное ему место.

– Если вы надеялись разгадать секрет фокуса, то наша позиция самая выгодная, – утешил его Белецкий.