Лето наших надежд - стр. 30
- Струсила, Александрова?
Она застывает и медленно поднимает на меня глаза, забыв о недоеденном яблоке, и глядит так, словно хочет меня убить. Сок течет по ее тонким пальцам с аккуратным маникюром, и я вдруг ощущаю необычайную сухость во рту. Лера же в сердцах бросает фрукт в ближайшую урну и, вытерев руки о влажную салфетку, с воинственным видом встает со своего полотенца.
Мой взгляд против воли пробегается по ее ногам в коротких шортах. Впадинка под коленкой, родинка прямо под кромкой шортов, синяк на икре и тонкие щиколотки – я сглатываю, заставляя себя отвести взгляд, и прочищаю горло.
- Делимся по жребию? – предлагаю я.
- Матвей, я буду в твоей команде, ладно? – перебивает Александрова, посылая мне испепеляющий взгляд.
- Не вопрос, Лер! – с готовностью отзывается мой напарник, подставляя ей пятерню для хлопка.
Глядя на этих двоих вместе, я всерьез начинаю подозревать, что Паша меня обманул. Если Александрова и правда отказала Матвею, почему тогда они общаются как ни в чем ни бывало? Разве не должно было возникнуть между ними дискомфорта? Какого-то непонимания? Даже вражды?
Я не успеваю погрузиться в анализ происходящего, потому что Матвей отбирает у меня мяч и собирает вокруг себя всех желающих играть. И я вынужден сместить свой фокус на команду, потому что проиграть сразу и Волкову, и Александровой для меня недопустимо.
Партия проходит на удивление бодро. Мы не делили команды специально, но силы оказались примерно равны, так что в финале игры завязывается напряженная борьба. Конечно, если бы я не тупил порой, больше времени, чем того следовало, уделяя наблюдению за белокурой девчонкой, счет был бы в нашу пользу, а так мы идем вровень.
Встаю на подачу и осматриваю своих противников. Матвей, Костя, мальчишка Семен из моего отряда, девчушка из перового, Лариса и Александрова. Вот она как раз напротив меня, поправляет свой хвост, отчего короткая майка приподнимается, открывая мне обзор небольшой родинки под самой грудью. Я не могу отвести глаз от этого места, а рот увлажняется так, что я всерьез опасаюсь, что если заговорю, то у меня потекут слюни.
- Ты заснул что ли, Гордеев? – с откровенной издевкой ворчит из-за сетки Матвей.
В ужасе ощущаю, как кровь снова несется к паху. До того, как подать, смотрю, как приятель переглядывается с Лерой и они вместе смеются, и бью мяч с такой силой, что он летит с бешеной скоростью, едва не прорывая сетку.
Твою. Мать.
Это моя первая серьезная оплошность за всю игру. И та самая, которая может стоить моей команде результата.
Ловлю на себе насмешливый взгляд блондинки и слышу довольные голос Матвея: