Летние приключения Фёдора Огнохина - стр. 5

– Хонда, ты зачем на меня напал?

– Я не Хонда! Няхонга я. Няхонга! – истошно вопило существо. – Так сложно запомнить?!

– Слишком длинно и непонятно, – Федька задумался. – Ты грязный как свин. Назову тебя Няф-няф.

– Я тебе что, домашний питомец?! – возмутился зверокрыл, дрыгаясь у него в руках.

– Тогда не цепляйся ко мне, – Федька отпустил существо. Оно упало на каменную дорожку забавно расставив лапы, крылья и распушив хвост.

– Кыш отсюда! – прикрикнул мальчишка и для острастки замахал руками. – Кыш-кыш!

– Чего сразу кыш-то? Хорошо, зови меня Няфу. А я тебя – バカБака3!

– Эээ! Чего это я бяка?

– С того, что бестолковый!

Федька рассердился и громко произнёс: «画本-гахон». Зверокрыл ударил крыльями по земле и, кувыркнувшись через голову, превратилась в потрёпанную книжицу. А Федька тут же сказал: «本画-хонга» и книжица превратилась обратно в зверокрыла.

– Гахон! Хонга! Гахон! Хонга! … – повторял он снова и снова, заставляя зверокрыла превращаться туда-обратно.

– Стой!!! Прекрати!!! – заверещал Няфа, выкатив от натуги глаза.

Увлёкшийся Федька замолчал и сразу почувствовал себя виноватым. Нагнувшись к запыхавшемуся существу, он погладил того по косматой голове и тихо извинился: «Прости, пожалуйста».

– Ба-а-ка! バカ人Ба-а-ка-а-дзи-ин4! – захныкал Няфа. – Ба-а-ка!!

Федька взял зверокрыла на ручки и стал поглаживать по всклокоченной на спине шёрстке. Няфа успокоился и, уткнувшись носиком в плечо, тихо засопел. Нет, он не спал, отдыхал после многократных превращений. Совсем из сил выбился.

Федька не рассчитывал, что Няфа окажется настолько тяжёлым, а потому недолго думая свалил его тельце под куст. Зверокрыл тут же вскочил на лапки и недовольно зыркнул на мальчишку. Федька демонстративно прошёлся вокруг статуи, изображая, что внимательно её осматривает.

– Это статуя владык этого мира: Кандзи и Кана, – прокомментировал Няфа, хотя его никто не спрашивал.

Каменное изваяние с одной стороны походило на мужчину без лица, а с другой на двуликую женщину. Они настолько сильно прижались друг к другу, что казалась у них одна спина на двоих.

– Они добрые или злые? – спросил Федька, остановившись у женской части статуи. Левая половина каменного лица приветливо улыбалась, а правая хмурилась или же сердилась на что-то.

– Божества не бывают добрыми или злыми. Они отражение человеческих желаний.

– Почему они так руки держат? – Федьке заскучал и попытался залезть на статую. Однако камень после дождя оказался слишком уж скользким.

– Вовсе не странно, – проворчал Няфа и неуклюже взлетев, уселся на плечо каменного изваяния. – Вертикальная левая ладонь знак мудрости, упорства и благородного начала. А упирающийся в неё кулак – показывает силу и стойкость. Поэтому умения владыки Кандзи наполнены настоящей боевой магией. Слова, написанные в образе Кандзи, становятся заклятиями, которые активируются голосом.