Лестница в Эдем - стр. 24

– Как ты? – спросил Бурлаков.

– Все как обычно, – сказала Зозо, привычно удивляясь этому бессмысленному мужскому вопросу.

Если рассказывать «как ты?» подробно, на это уйдет двое суток. Если же неподробно, то в простом «нормально» нет ровным счетом никакого смысла. Женщины это понимают. Мужчины – нет.

– У тебя планы на субботу не изменились?

Зозо насторожилась.

– А что? Отменяется?

– Да нет, не отменяется. Просто хотел уточнить! – заверил ее Бурлаков. – Слушай, хотел тебя о чем-то попросить… ах да… не могла бы ты захватить с собой молочный зуб своего сына? Не сохранился случайно?

Зозо споткнулась на ровном месте.

– Молочный зуб Мефа? Зачем тебе? – перепросила она недоуменно.

– Да пишу я тут одну работку про минерализацию детских зубов… Надо побольше образцов.

– А-а, ну конечно! – с облегчением сказала Зозо. – Обязательно принесу! У меня, кажется, был передний. Ну где новый потом откололся… Только с возвратом, да?

– Само собой! – пообещал Бурлаков.

Они поболтали еще немного, но при этом заметно было, что все главное уже сказано и разговор сползает к финалу. Попрощавшись, Леонид Бурлаков отключил мобильный телефон.

– Ай-ай! Не очень-то ты естественно говорил, – улыбаясь, укоризненно попенял маленький гнутый человек с зубоврачебного кресла.

Бурлаков облизал губы.

– Я нервничал, – признался он.

– Ну-ну, дружок! – ободряюще сказал гнутый. – Какие могут быть нервы с нашим-то масштабом? Человек – это звучит гордо! Мы шагаем по галактикам, задувая звезды! Разве не так?

Ирония Бурлакову не понравилась. Не для того он четыре года занимался медитацией, подвешивал к лампе амулеты и гладил лысых индийских божков по ожиревшим пузикам, чтобы над ним смеялись. Именно во время медитации и вышагнул к нему из алого круга вокруг лампы странный, точно из пористой глины вылепленный человечек. Очень вкрадчивый, очень гибкий.

– Я знаю о тебе все! – сказал тогда человечек. – Твоя судьба передо мной как на ладони! В позапрошлой жизни ты был лошадью! Небольшой такой лошадкой, ближе к пони. В прошлой – тайваньским крестьянином. В следующей, возможно, ты станешь президентом объединенных Америк или, на худой конец, королем Норвегии. Но это при неблагоприятном раскладе. А так – меть выше! Что там какой-то король!

– Что, правда? – обрадовался Бурлаков.

– Разумеется! Ты имеешь для этого все задатки и отлично это знаешь! Но пока – увы! – придется немного поработать.

Потом человечек стал требовать от Бурлакова всяких мелких услуг, и всякий раз Леонид их исполнял. К сожалению, с каждым разом человечек становился все наглее и все реже напоминал Леле, что тот уже без пяти минут президент всех Америк. Бурлакову это не нравилось, но он слишком увлекся, чтобы остановиться.