Лестница в Эдем - стр. 26
– Жалкий он. И жалко его, – сострадательно сказала Даф, успевшая немного отвыкнуть от обычных в канцелярии мрака порядков.
Едва она сказала это, как толстый суккуб мгновенно обернулся и, высунув язык, страстно и с вызовом облизал синеватые губы. Дафна передернулась и зареклась впредь жалеть суккубов, какими бы несчастненькими они ни казались.
Чимоданов придержал дверь резиденции, пропуская Мефодия и Дафну внутрь.
– Если к Арею, ищи не в кабинете! Он в твоей бывшей комнате, – сообщил он Мефу.
Буслаев встревожился. Что он там, интересно, делает? Хотя у Петруччо это, наверное, спрашивать бесполезно.
– Не знаешь, зачем он меня позвал? – спросил Меф.
Как прежде Мошкина, вопрос поставил Чимоданова в тупик. Должно быть, не меньшее недоумение испытал древний изобретатель каменного топора, когда у него потребовали техническую документацию на его изобретение.
– Без понятия, – сказал он.
Оказавшись в резиденции, Меф с интересом осмотрелся. В приемной все было как обычно. На секретарском столе успела образоваться гора неразобранных бумаг. В отсутствие Улиты первую скрипку в канцелярии играла Ната. Она прохаживалась из угла в угол и поглядывала по сторонам. Ее лицо показалось Мефу изменившимся, причем не в лучшую сторону.
Кажется, Нату постепенно постигала судьба попкорна. Как кукуруза в раскаленной печи, она вздувалась от пустоты и взрывалась от лени. Недаром Эссиорх как-то сравнивал душу человеческую со стаканом. Если вылить из нее свет, она мгновенно заполнится тьмой. Мироздание не терпит пустоты.
Увидев Мефа, Ната мельком улыбнулась ему и тотчас, изображая деятельность, заорала на Евгешу:
– Ну где она? Где? Куда мне договора подшивать?
– Не знаю! Тут вроде лежала, а теперь нету.
– Мошкин, ты уникум! Ты единственный за всю историю мрака ухитрился посеять нетеряющуюся папку с документами!
– А она была нетеряющаяся, да? – поникая головой, привычно засомневался Евгеша.
Ната яростно фыркнула.
– Мошкин, ты правда дурак или прикидываешься? Я порой думаю, что ты нарочно играешь в мазокатора!
– А кто такой «мазокатор»? – заинтересовался Евгеша.
Полученный от Наты ответ его не порадовал.
– Серединка между мазохистом и провокатором. Представь себе дурня, который постоянно ставит любимую чашку на край стола, чтобы потом поплакаться, что ее разбили!
Меф привычно поднялся на второй этаж. Дафна шла за ним, чувствуя вязкое сопротивление тьмы, которой была пронизана вся внутренность старого дома. Тьма незримо налипала на нее, кристаллизовалась в виде десятков мелких страхов и скверных помыслов, и уже несколько мгновений спустя Дафна ощутила себя внутренне захватанной и нечистой. Она испытывала омерзение, подобное тому, которое испытывает нормальный человек, когда заходит в крайне грязный и загаженный загородный туалет.