Лес тысячи фонариков - стр. 5
Те времена давно остались в прошлом. Теперь они пользовались только четырьмя комнатами: в двух они спали, в третьей – готовили, а в последней – обедали и шили. Сифэн подвела Гуму к ее стулу в этой последней комнате, где уже сидела надувшаяся Нин, подрубая голубой нитью квадрат хлопковой ткани.
– Следи за стежками, – сказала ей Сифэн, получив в ответ злобный взгляд.
Нин была родом из пропахшей рыбой и бедностью деревушки на побережье. Гума наняла ее, предварительно проверив, как та владеет иголкой. С тех пор девчонка стала тенью Сифэн, вроде надоедливой младшей сестры, которой у девушки никогда не было. Нин следовала за ней повсюду, задавая вопросы, подражая ее движениям, манере говорить, копируя прическу. Во всем этом была и доля соперничества; Сифэн подозревала, что теперь девица переключилась с попыток понравиться Гуме на то, чтобы понравиться Вэю.
Нин бросила на Сифэн испуганный взгляд, и та поняла, что смотрела на девочку слишком пристально. Девушка тут же отвернулась и разложила на коленях у Гумы кусок бледно-розового шелка.
Вот уже несколько недель они украшали ткань вышивкой из цветов сливы. Тетка высмеивала выбор цвета и фасон, которые выдавали низкое происхождение женщины, заказавшей одеяние для званого обеда. По-настоящему родовитая женщина предпочла бы шелк более дорогой и темных оттенков. Но Сифэн подумала с тоской, что с радостью надела бы одежду из самого дешевого шелка, лишь бы попасть хоть на какой-нибудь праздник.
– Иди приготовь еду и не задерживайся, – сердито приказала Гума. – У нас всего два дня, чтобы закончить работу, а ты потеряла уйму времени, глазея на новую наложницу.
Сифэн промолчала в ответ на несправедливое замечание. Ведь это Гума заставила ее стоять в ожидании процессии холодным весенним утром: тетке хотелось сравнить свою племянницу с новым приобретением для императорского гарема.
– Она красивая? – робко спросила Нин.
– Само собой, – отрезала Гума, хотя ей удалось разглядеть не больше, чем кому бы то ни было в толпе. – Неужто ты думаешь, что Император может выбрать уродину вроде тебя, чтобы она рожала ему детей?
Сифэн отвернулась, пытаясь скрыть улыбку, и направилась с корзиной по коридору. Гума права. Вэй никогда не взглянет на такую простушку с лицом круглым как луна. У него ведь есть она.
– Но ведь Нин не выбирала свою внешность, – подумала девушка, вновь испытав прилив жалости. – Так же как и я не выбирала свою. Сифэн поставила на огонь горшок с водой, разглядывая в нем свое отражение.
Каждый день, вот уже восемнадцать лет она, умываясь, видела на поверхности воды это лицо. Ей никогда не требовалось ничего говорить. От нее вообще ничего не требовалось. Стоило ей с этим лицом просто выйти из дому, как девушке уже подмигивал хозяин таверны, мясник отрезал для нее лучший кусок мяса, а торговец на площади выбирал для нее одну-две хорошенькие бусины. Однажды ей даже подарили гранат. Вэй пришел в ярость, когда она об этом рассказала, и хотел заставить ее выбросить гранат, но Сифэн уже отнесла его домой Гуме.