Лес Гримм - стр. 34

Мое сердце бешено колотится, словно барабанная дробь в боевом марше. «Ты поступаешь правильно, Клара». Сейчас самое подходящее время, чтобы уйти. В течение последних нескольких дней, готовясь к лотерее, я трудилась на пастбище и в доме, выполняя все, что только могла придумать, чтобы бабушке было не так тяжело, если выберут меня.

Наш работник на ферме, Конрад, также будет помогать ей. И когда я вернусь, нет, не так, когда вернется мама, она тоже будет делать дела по дому, как когда-то. Управлять овцеводческой фермой станет легче, когда я найду Книгу Судеб и с ее помощью сниму проклятие с Лощины Гримм.

Я оставляю записку на кухонном столе и спешу на улицу. Я не зажигаю фонарь. Полумесяц достаточно яркий, чтобы осветить мне тропинку, ведущую к ферме Данцеров.

Аксель живет в маленьком доме, который когда-то предназначался для доярок, на северной окраине поместья. Данцеры переделали его так, чтобы он стал их с Золой первым домом. У них так и не было возможности разделить его, но теперь он принадлежит ему. У него нет другой семьи, с которой он хотел бы жить. Его мама умерла во время родов, а отец был торговцем из нижней долины. Однажды зимой он оставил Акселя в нашей деревне со своим дядей, когда путешествовал по опасному перевалу между горами Оттенхорн.

Это было до проклятия, но горный перевал все равно мог быть проклят. Сошла лавина, и отец Акселя так и не вернулся.

Мой друг потерял кого-то до того, как у жителей Лощины Грим появились свои Потерянные, а его дядя, пьяница, стал пропащим задолго до того, как взял Акселя к себе.

Я стучу в дверь. Аксель не отвечает. Я прокрадываюсь к окну, выходящему на восток. Ставни открыты. Его кровать придвинута к подоконнику. Скудный лунный свет падает на него, отбрасывая слабый серебристый отблеск на его загорелую кожу. Он спит без рубашки, прикрыв лицо рукой.

Я трясу его за плечо.

– Аксель. – Почему я шепчу? Никто в большом доме не услышит меня, если я не закричу. – Аксель, – зову я чуть громче и снова трясу его.

Он что-то бормочет с закрытыми глазами и отталкивает мою руку.

– Проснись.

Его веки трепещут, но не открываются. Я толкаю его сильнее. Он стонет.

Это смешно. Я даже не подозревала, что он так крепко спит.

Я ставлю рюкзак на траву, рядом с незажженным фонарем, и забираюсь на подоконник, шипя от боли в спине. Проскальзываю в комнату на его кровать и втискиваюсь между стеной и его телом. Осторожно обхватив ногами его бедра, я пытаюсь переползти через него, прежде чем он…

Он резко открывает глаза, вздрагивает, хватает меня и переворачивает на спину. Я задыхаюсь, зажатая между его коленями. Мышцы его груди и живота напрягаются надо мной. Я ошеломлена, у меня кружится голова, я дезориентирована. Моя кожа пылает.