Леонард Коэн. Жизнь - стр. 9

Оказалось, что Леонард обладает прирождённым талантом к месмеризму. Почти сразу же добившись успеха с домашними животными, он переключился на домочадцев – первым подопытным стала горничная. Следуя его указаниям, молодая женщина села на кожаный диван. Леонард придвинул себе стул и, как предписывалось в книге, медленно, мягким голосом велел ей расслабить мышцы и смотреть ему в глаза. Взяв карандаш, он стал медленно водить им у неё перед лицом, туда-сюда, туда-сюда, и сумел погрузить её в транс. Автор книги писал, что его учение надлежит использовать лишь в образовательных целях; пренебрегая этим указанием (а может быть, напротив, следуя ему), Леонард велел горничной раздеться.

Какой, должно быть, потрясающий это был момент для подростка, какой успешный сплав эзотерической премудрости и сексуального влечения – сидеть рядом с обнажённой женщиной, в собственном доме, и знать, что он сам устроил всё это, просто благодаря таланту, прилежанию, мастерству и силе воли. Вывести горничную из транса оказалось не так просто, и Леонард запаниковал. Он в ужасе воображал, что мать придёт домой и застанет их так – впрочем, это чувство надвигающейся катастрофы, отчаяния и беспомощности делало всю ситуацию ещё более леонард-коэновской.

Вторая глава этой книжки была написана словно нарочно для певца и артиста, которым позже станет Леонард. В ней автор учил избегать и тени легкомыслия: «Ваше лицо должно быть решительным, твёрдым и уверенным. Во всех своих действиях будьте спокойны. Пусть голос ваш становится всё тише и тише, пока не дойдёт почти до шёпота. Сделайте паузу. Поспешив, вы потерпите неудачу» [1].

Лет через пятнадцать Леонард так опишет этот эпизод в романе «Любимая игра»: «Ему ещё никогда не приходилось видеть женщину настолько обнажённой… Он одновременно был поражён, счастлив – и страшился всех духовных властителей этого мира, какие только есть во вселенной. Он сел, чтобы как следует всё рассмотреть. Он так давно ждал, когда увидит это. Увиденное не разочаровало его тогда и никогда не разочаровывало впредь» [2]. Хотя описанные чувства принадлежат вымышленному персонажу, трудно представить себе, чтобы они не были собственными чувствами Леонарда. Много лет спустя он повторит: «Думаю, мужчина никогда не может забыть первый раз, когда он увидел обнажённую женщину. Над ним стоит Ева – утро, капельки росы на коже. И я думаю, что это – главное содержание игры мужского воображения. Все печальные приключения в порнографии, в любви, в песнях – лишь ступени на пути к этому святому видению» [3]. Интересно, что горничная Коэнов играла на укулеле – этот инструмент в глазах персонажа романа превратился в лютню, а сама девушка, чего и следовало ожидать, в ангела. А всем известно, что обнажённый ангел держит ключи от портала в рай.