Леона. На рубеже иных миров - стр. 87
Леона смущенно потупилась и напряженно зажевала губу. Она не знала, как на это ответить. Что да, мол, сможет? А ее сын, что, получается в таком случае, слабее девчонки? Ну как такое сказать?
— Да ладно, чего уж тама. Ведомо мне, шо ты не только с травками-то у Ружи возилась, — махнула рукой дворничиха.
Леона подняла на женщину озадаченный взгляд. Любомира тем временем продолжила:
— Ружа давно уж предупреждала меня, шо ты в свое время уедешь. Сказывала и об том, шо ты мечом махать обучена, не дай Боги чего, дак защитишься. Тьфу-тьфу-тьфу, — женщина суеверно постучала пальцем по дереву. — Но ты, Леонка, Словцена-то зазря не обижай. Он может и не обучался день за днем с железяками управляться, но тоже кой-чего умеет. Да погоди ж ты, пострелиха[6]! Не перебивай, — сказала Любомира негодующей девушке, которая уже хотела возразить. — Я и сама жизнь повидала, знаю уж поболе твоего и про большак, и про людные городища, и про то, какие люди порой встречаются. Но кто ж его удержит-то, дитятко? Словцен за тобой хоть на край света помчит, неужто сама не углядела еще?
Девушка вздохнула и тихо проговорила:
— Вижу я, как он обо мне печется… Завсегда от худа оберегал... — Она замолкла на миг, сжала ткань платья в ладошках и запальчиво быстро проговорила: — но ведь и он мне дорог, тетушка! Я не хочу, чтобы он из-за меня попал в беду! — Она отчаянно посмотрела на дворничиху. — А если со мной отправится, беды ему не миновать, уж точно… Только вот мне она не страшна. Мои родители давно пропали… — тихо проговорила она. — И история эта выходит уж больно темная… Я ведь и в путь этот отправилась, чтобы суметь разобраться в ней и, может быть, отыскать их… — Она твердо посмотрела на женщину. — Это все, чего я хочу. Мне-то ведь терять нечего, а вот Словцену… Нечего ему со мной там делать.
Любомира тяжело выдохнула, покачала головой.
— Тетушка, пожалуйста, не пускай его! Пропадет ведь! — Леона уже не знала, как еще объяснить, а дворничиха все стояла и глядела на нее, словно на неразумное дитя. Неужто Любомира не понимает ее? Леона ведь переживает и боится за друга, но и охранять его у нее не будет времени. Не для того она в дорогу собиралась, чтобы с ним потом нянчиться…
— Ох, дуреха ты, девка. Неужто думаешь, материнское сердце не болит за него? Болит, да ищо как! Но шож тут поделашь-то? Да и, коли он захочет, как жеж я его удержу-то? Он уже не мальчонка. Не всю жежь жизнь за мамкиной юбкою ему сидеть. Как бы материнское мое сердце не сжималося, не стану я его насильно-то удерживать. Шож я за мать-то така буду, если силою своих детей начну подле себя держать? У них своя жизнь, им самим ее жить. Самим и решения принимать. А мне токмо молиться и остается... Но ты обожди нос опускать-то, поговорю я с ним, знамо дело, поговорю... И сама ведь все понимаю. Токмо ты сильно-то не надейся на это, уж больно он упрямый. Да и не оставит он тебя. Стрекозу такую.