Леона. На рубеже иных миров - стр. 78
Леона ощутила, как сердце сделало радостный кульбит — в намозоленных руках кузнеца лежал тот самый заветный меч, который она могла лишь мечтать подержать в руках.
Она вновь, словно в первый раз, с восхищением уставилась на предложенное оружие.
Взгляд ее ложится на узкое острие и медленно идет по плавно расширяющемуся обоюдоострому клинку вверх, подмечая облегчающую его срединную долу[2] на три четвертых его длинны; доходит до изогнутой гарды, восторгаясь единственным украшением — двумя каплевидными рубинами насыщенного багряно-красного цвета, что сияли один над другим в самом сердце латунной гарды; и перемещается на, даже на вид удобную, оплетенную темной кожей ручку, которая оканчивается таким же латунным, как и сама гарда двойным куполообразным навершием. Прекрасный полуторный меч...
Она недоверчиво подняла взгляд на мастера, словно утверждаясь, что он не пошутил, и осторожно, чувствуя как бешено колотится внутри от восторга и предвкушения сердце, трепетно приняла предложенный ей меч.
«А сталь-то заговоренная», — удивленно отметила девушка, упоенно рассматривая клинок и ощущая теплое биение силы. Она плавно повела оружием, проворачивая кисть и прислушиваясь к собственным ощущениям. Тихонько ударила по клинку, внимательно проследив за его дрожанием. Медленно нажала на ребро, проверяя податливость и упругость стали. И восхищено вздохнула — он был совершенен! Превосходно уравновешенный, гибкий — он прекрасно подходил как для рубящих, так и для колющих ударов. Но самое главное… Длина клинка, вес, размер рукояти — это было безупречное оружие, прекрасно подходящее для ее роста и склада! Он словно ковался точно под нее и не ощущался чужеродным, а становился продолжением ее собственной руки.
— И говорить нечего! Рука в самую, что под стать для моего меча! — удовлетворённо пробасил оружейник, довольно оглаживая густую темную бороду.
Словцен пораженно застыл. Он уже положил очередной кинжал, которым до этого увлеченно размахивал, и молча наблюдал за подругой. На происходящее поглядывали и стоявшие поблизости мужики: кто, хмурясь и явно неодобрительно качая головой, кто с откровенным любопытством — вернутся с ярмарки, будет что дома рассказать. Молодые вояки смотрели на это с пренебрежительной ехидцей, но большинство и вовсе не проявило особого внимания, бросив лишь косой взгляд и вернувшись к своим делам.
Леона, завороженно примеривавшаяся к мечу, подняла восхищенный взгляд на кузнеца. Она понимала, что это сокровище ей не по карману, но все же, скорее из любопытства, чем лелея потаенную надежду, спросила: