Легко видеть - стр. 24
На следующий день ему дважды пришлось нырять в пугающий холодный поток возле форштевня байдарки, чтобы завести за него петлю основной альпинистской веревки. Чувство, особенно перед погружением, было омерзительным из-за невозможности предугадать, прижмет ли его под водой течением так, что он не сможет подняться к поверхности, или нет. Но и после того, как конец с петлей был уже заведен – нет, не им – со второй попытки Володей, байдарку не удалось оттащить от завала до того, как у нее, отжимая от бревен вагами, не разломали на части почти весь каркас – без малого так же, как у байдарки Вадима.
Из вещей ничего не было потеряно, но даже в прорезиненных мешках все промокло насквозь. Весь день и следующее утро потратили на ремонт, и поэтому ни их палатку, ни тем более их спальные мешки не удалось как следует просушить до ночи. Однако они с Леной дружно отказались от приюта в чужих палатках и ночевали в своей на высохших надувных матрацах и укрывшись сверху еще сырыми простыночными вкладышами. Снова было холодно и неуютно, зато к ним вернулось чувство людей, потерпевших аварию, но не потерявших достоинства.
Закончив сборку байдарки и еще раз критически оглядев результаты ремонта, Михаил понял, что прочность каркаса, несмотря на все их старания, далека от прежней, в то время как нагрузки, которым должен был вновь подвергнуть его Кантегир, могли только возрасти из-за увеличения водности и мощи потока. Теперь стало ясно одно – если байдарку разломает еще раз, восстановить ее в виде, сколько-нибудь пригодном для дальнейшего сплава, будет уже невозможно. Это означало, что перед прохождением любого участка, любого препятствия надо будет обязательно просматривать весь путь, но Вадим опять был глух даже к таким доводам. Он был в ужасе от задержек, представляя, что после истечения контрольного срока их могут начать искать со всеми вытекающими и в высшей степени неприятными последствиями, особенно для него, «адмирала». Вера же впервые за весь поход осознала, что если дело пойдет так и дальше, ей вскоре станет нечем кормить людей. Вывод из всего этого был сделан один – надо очень спешить – поэтому предварительно разведывать путь некогда.
Однако, едва они продолжили сплав, случилась очередная катастрофа. Идя первым и совершая прыжок в пороге – полуводопаде высотой около двух метров, Вадим приложился дном прямо на камень и даже с берега было видно, что каркас по крупному изломан в двух местах. Остальные капитаны проскочили сбоку от аварийной байдарки удачно. Перекинув веревку с берега, они легко сдернули ее с камня, и, глядя на Вадима, который молча вылез из судна, держась за руки Веры и Гури, Михаил мгновенно понял, что перед ними уже не адмирал и даже не будущий капитан, а вообще больше никто в сложном спортивном туризме. Трудно было определено назвать все причины, заставившие Михаила сделать столь определенный вывод, но взгляд Вадима, потухший и устремленный куда-то внутрь, уже ничуть не твердый, не раздосадованный, ни даже не обещающий себе поправить, выполнить в будущем неудавшееся сейчас, говорили о том, что это больше не занимает бывшего лидера, а сознание его поглощено какой-то новой идеей – отнюдь не той, которая привела его сюда во главе компании. Он больше не надеялся, что им не будет преград в любом походе, какой они выберут для себя.