Леди-служанка - стр. 36
– Салицилат? Это что такое? Никогда не слышал.
– Это вещество, которое очень хорошо помогает при ревматизме, снимает воспаление, – пояснила Обри.
– О господи, мадам! У меня нет ревматизма!
– Разумеется, нет, милорд, но… это пока.
Уолрейфен понял, что она над ним издевается, и ему это не понравилось.
– Миссис Монтфорд, – сказал он сухо, – давайте вернемся к текущим делам. Где положили моего дядю?
– В утренней гостиной. Вы что-то имеете против? Может, хотите, чтобы и его немедленно перенесли?
– Прошу прощения?
– Вы, очевидно, ужасно недовольны расположением вещей в этом доме, – заметила она спокойно. – И, если вы хотите, чтобы майора Лоримера перенесли в другое место, я прослежу и за этим тоже.
– Нет-нет, – ответил Джайлз, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшей на него волной горя. Он не хотел, чтобы дядю куда-то переносили; он хотел, чтобы тот был жив и здоров, чтобы ворчал и ругался, пил свое бренди. Но ничего этого уже никогда не будет, и никто ему не может помочь. – Утренняя гостиная достаточно просторная. Много народу приходило проститься с майором?
– Половина Сомерсета, а кое-кто даже дважды.
«Да, и большинство из любопытства, а вовсе не из горечи утраты», – подумал Джайлз. Похоже, экономка была того же мнения: он почувствовал это по легкому скептицизму в ее голосе. Он опять посмотрел на нее, на этот раз откровенно разглядывая лицо. Совершенно не представляя, что еще можно сказать этой женщине, он, должно быть, слишком долго молчал, и миссис Монтфорд тихо кашлянула, привлекая к себе внимание:
– Это все распоряжения, ваша светлость?
– Да, миссис Монтфорд, но есть вопрос: сколько вам лет?
– Уже тридцать, милорд, – без тени кокетства ответила экономка, и Джайлз усмехнулся, уверенный, что она солгала. Впрочем, какое ему до этого дело? Главное – чтобы выполняла свою работу.
– Спасибо, миссис Монтфорд, – сказал он резче, чем хотелось. – Можете идти.
– Благодарю вас, милорд, – отозвалась она сухо.
– И еще, миссис Монтфорд…
Обернувшись, она посмотрела на Уолрейфена, но ничего не сказала.
– Все мы сейчас напряжены, поэтому я готов закрыть глаза на заносчивый тон, которым вы позволили себе говорить со мной. Но на будущее прошу учесть: я не потерплю дерзости от своих служащих. Ясно?
– Абсолютно, сэр. – Ее лицо снова превратилось в непроницаемую маску.
Внезапно Уолрейфен почувствовал жуткую усталость, и ему захотелось остаться одному. Миссис Монтфорд была слишком проницательна и много видела своими сердитыми зелеными глазами. Он не мог оголять перед ней душу. Разумеется, самым простым решением было бы просто уволить эту женщину, но Кардоу нуждался в ней, особенно сейчас. Господи, какой тугой петлей оказался семейный долг! Неудивительно, что даже толпы лондонских радикалов теперь не пугали его так, как жизнь в Кардоу.