Леди Ректор (не) хочет замуж. - стр. 42
– А вот мы сейчас макарончиков сварганим. Вот этих, завитушки которые, – и он достал упаковку с изображенными на ней желтенькими, толстенькими завитушками.
Плитку Володя отыскал ещё утром, протёр, проверил – работает.
Но тут возникла проблема. Нет. ПРОБЛЕМА. Вода.
Воды было полно, хоть вон в бочке бери. Но питьевую где взять? В бутылке, которую Володя предусмотрительно привёз из города, уже оставалось на донышке.
Конечно, мужчина знал, что должен быть колодец, из которого добрые люди достают воду и используют почём зря.
Да вот только на участке он ничего подобного не видел.
В прошлый приезд, два года назад, он также бутылку с собой привозил. Да и то сказать, приезд. Только ночку переночевал. Да и то, потому, что пришлось. Чертова мигрень. Зато с утра встал как огурчик, правда, не самого свежего засола, но на электричку успел .
И на работу успел.
На работу… Воспоминание будто ножом резануло Володю. Будто кто взял этот нож, воткнул ему прямо в грудь, да и провернул пару раз.
Мужчина даже схватился рукой за сердце. Но боль воспоминаний постепенно схлынула и оставила Володю сидящим на табуретке, с пакетом макарон в руке, привалившегося к стене.
Лицо его побледнело. Но тут, с интеллигентным мявом, в проеме двери появилась бандитская рожа, судя по всему, ночного нарушителя спокойствия. Того самого, которого днем Володя нечаянно шуганул в придорожных кустах.
Котяра, заметив, что гнать его никто не собирается, просунул морду уже целиком и было двинулся вперёд.
– Ну что, одинокий волк, – грустно спросил Вова, – ищешь компанию?
Котяра мявкнул, зевнул, широко раскрыв пасть с белейшими острыми зубами и уверенно протиснулся в щелку.
Сел напротив физика-теоретика, посмотрел зелеными щелками глаз, казалось, прямо в душу, и жалобно мяукнул.
– Жрать хочешь, – понимающие сказал, усмехнувшись, Вова, – понятное дело. Вот тебе и вся компания.
Однако на душе стало светлее, и мужчина поднялся с табуретки.
– Ну что же, жрать так жрать. Вот воды бы где только взять, –сказал Вова коту.
Котяра облизнулся на редкость красным языком, показывая, очевидно, тем самым, что уверен на все сто, что Вова раздобудет воды и ужин сварганит.
– А, да ладно. Возьму из бочки, и дело с концом. Ничего тут страшного быть не должно, а как вскипячу, так и любой микроб живо поднимет руки, – в один момент решил Володя, и, взяв небольшую алюминиевую кастрюльку, ровесницу, судя по вмятинам и узнаваемому дизайну, еще его бабули, решительно пошел все к той же бочке.
Набрал воды, и, ничтоже сумняшеся, принес на кухню. При свете лампочки Ильича, которая горела ярко, но еще не обзавелась абажуром, вода оказалась прозрачной. Только травинки плавали кое-где, да и то, очевидно, сам Володя их и натряс, когда упорно смывал с себя остатки народного средства от солнечных ожогов.