Леди не по зубам - стр. 26
– Вы это… того, малость не в теме, – хмыкнул он и поручил вести уроки бойкой и симпатичной Лильке-трудовичке.
И вдруг, этот синий чулок, эта Чучундра, эта черепаха в очках, у которой денег и фантазии не хватает даже на губную помаду, нежно лопочет по телефону, целует «и туда и туда и туда» какого-то Марика, который ревнует её ко мне, и который не прочь потратиться на Мальдивы!..
Я вышел из автобуса в полном недоумении. Из всего услышанного я сделал один безусловный вывод – Викторина по неведомой мне причине меня недолюбливает. То есть настолько неважно ко мне относится, что даже не даёт разгуляться лёгкой ревности своего поклонника.
– Тьфу, – сплюнул я на снег, накопившийся негатив утренних открытий.
У костра уже сидела Элка и, обхватив себя руками за плечи, тряслась от холода. Я скинул с себя джинсовку и набросил ей на плечи.
– Сгребаемся и уезжаем, – хмуро приказал я Герману Львовичу. – Гасите костёр, позавтракаете в автобусе.
Раздражение во мне нарастало, перерождаясь в тихую злость.
Снег, хорошо прокачанный торс математика или любовные страсти Викторины – чёрт знает, что было тому причиной?!.
– Ну ты, командир, и изверг! – весело закричала Элка и вприпрыжку помчалась в автобус.
Герман, вздохнув, начал тушить костёр.
– Рон! – позвал я собаку. – Поехали! К чёрту эту природу…
К полудню солнце жарило так, что мы открыли все окна.
От снега и следа не осталось.
Мимо проносились зелёные луга, извилистые голубые реки и лесные массивы, белевшие стволами берёз. На небе не было видно ни тучки.
Голубая лента асфальта летела нам под колёса стремительно и легко, словно это была игра такая – наматывать на колёса километры отличной, ровной дороги.
– Снег падает на всех, все падают на снег! – распевала громко Беда.
Я пустил её за руль в обмен на обещание, что она больше не будет приставать ко мне с просьбами заходить во все захолустные магазины в поисках её детективов.
– Все падают на снег, снег падает на всех! – орала она.
Настроение моё улучшилось вместе с погодой.
Чёрт с ними, с Викториной и Германом, мне с ними детей не крестить. Элке я ничего про свои «открытия» не рассказал: её хлебом не корми, дай узреть во всём какую-то тайну.
В зеркало заднего вида я видел, как Ганс и Герман резались за столом в карты. Викторина, подперев кулачком подбородок, отрешённо смотрела в окно. Наверное, она мечтала о Мальдивах и своём Марике… А ещё я вдруг увидел, что на хвосте у нас висит белая «Тойота-Авенсис». Она не обгоняла нас, но и не отставала – ехала метрах в десяти, надоедливо наступая на пятки.