Лебединая песнь - стр. 51
«Понтиак» захрипел, и его встряхнуло.
– Не надо, – просил Джош, обливаясь потом. – Не надо, не отыгрывайся на мне сейчас.
Ему не хотелось топать пешком целую милю по сорокаградусной жаре; его нашли бы на асфальте растаявшим, похожим на чернильную кляксу. Стрелка продолжала карабкаться вверх, и на щитке замигали красные аварийные лампочки.
Вдруг послышался хруст, и Джошу вспомнились рисовые хлопья, которые он любил в детстве. А затем, в одно мгновение, лобовое стекло покрылось какой-то шевелящейся коричневой массой. Джош не успел удивленно ахнуть, как в открытое окно с правой стороны ворвалось коричневое облако. На человека напали ползущие, трепещущие, шевелящиеся твари: они лезли за ворот рубашки, в рот, в ноздри и в глаза. Джош выплевывал их, стряхивал с век одной рукой, другой сжимая руль. Более тошнотворного шуршания ему не приходилось слышать: это был оглушительный скрип и треск надкрылий. Когда Хатчинс снова смог видеть, он обнаружил, что лобовое стекло и салон автомобиля заполонила саранча, переползавшая и летевшая через «понтиак» на другую сторону. Джош включил стеклоочистители, но огромная масса насекомых не давала им сдвинуться с места.
Через несколько секунд акриды начали слетать с лобового стекла по пять-шесть штук, и вдруг вся масса поднялась коричневым смерчем. Дворники со скрипом заходили туда-сюда, давя неудачников, которые слишком задержались. Затем из-под крышки вырвался пар, и «понтиак» рванул вперед. Джош посмотрел на шкалу термометра – на стекло налипла саранча, а стрелка переваливала за красную черту.
«Сегодня точно не лучший мой день», – мрачно подумал он, стряхивая саранчу с рук и ног.
Акриды пытались покинуть автомобиль и последовать за огромным облаком, которое двигалось над сжигаемыми солнцем полями на северо-западе. Одно насекомое ударило Джоша прямо в лицо, издав крыльями что-то вроде презрительного стрекота, и улетело за остальными. В салоне их осталось около двадцати штук, они лениво ползали по приборному щитку и пассажирскому сиденью.
Джош сосредоточился на дороге, молясь, чтобы мотор протянул еще несколько ярдов. Сквозь струю пара он увидел приближавшееся справа маленькое строение из шлакоблоков с плоской крышей. Перед ним под тентом из зеленого брезента стояли бензиновые колонки. На крыше строения возвышался самый натуральный старый фургон, на боку которого огромными красными буквами было написано: «Поу-Поу».
Хатчинс со вдохом облегчения свернул на засыпанную гравием дорожку, но до бензоколонки и водяного шланга не доехал. «Понтиак», чихая и стреляя, задрожал. Мотор издал такой звук, словно где-то ударили по пустому ведру, и заглох. В наступившей тишине слышалось только шипение вскипевшей воды.