Ласточки и Амазонки - стр. 11

– Иностранный язык! – сказала она. – Пригодится для переговоров с туземцами!

Словарь все же оставили дома, потому что он был большой и тяжелый, да и к языку дикарей, скорее всего, не подходил. Вместо него Титти взяла «Робинзона Крузо».

– Тут все написано, как себя вести на необитаемом острове, – сказала она.

Джон взял «Наставление по морскому делу» и третью часть «Балтийской лоции»*. Обе книги принадлежали отцу, но Джон всюду брал их с собой, даже на выходные. Старпом Сьюзан запаслась «Простой кулинарией для небольшого хозяйства».

Наконец, когда почти все было сложено в лодочном сарае, а Роджеру и Титти почти пора было укладываться спать, вся команда в полном составе отправилась на Дарьенский пик – созерцать остров.

Солнце садилось на западе за холмы. Стоял полный штиль. Остров лежал вдалеке, за неподвижной озерной гладью, не нарушенной ни малейшим подобием ряби. Зеркало воды тянулось во все стороны, насколько хватало глаз.

– Поверить не могу, что мы правда там высадимся, – сказала Титти.

– Все зависит от того, будет ли завтра ветер, – сказал капитан Джон. – Надо будет свистеть, пока не подует.

Титти и Роджер тут же сговорились и по дороге до самого дома высвистывали одну мелодию за другой. Прием сработал: когда они подошли к порогу, листья берез начали шептаться.

– Вот видите, – сказала Титти. – Ветер уже есть. Надо будет проснуться пораньше, чтобы до завтрака пойти еще посвистеть!

Три моряка в порту Бристоля

Корабль готовили в поход:

Говядине, галетам с солью

И ветчине настал черед…

Теккерей

Когда на «Ласточку», пришвартованную у мола при лодочном сарае, погрузили все собранное, свободного места осталось очень немного. Под главной банкой стояла большая жестяная коробка с книгами, письменными принадлежностями и прочим, что следовало всемерно беречь от сырости, вроде ночных рубашек. Еще туда уложили небольшой барометр-анероид. Джон получил его в школе в качестве награды за успехи и с тех пор никуда без него не ездил. Под передней банкой, по обе стороны мачты, стояли большие жестянки: хлеб, чай, соль, сахар, галеты, говяжья тушенка, банки консервированных сардин, порядочное количество яиц (каждое было завернуто по отдельности, чтобы не разбилось) и еще большой кекс с тмином. В самом носу, перед мачтой, покоилась бухта прочной пеньковой веревки с якорем, однако метод проб и ошибок подтвердил, что юнга Роджер, он же впередсмотрящий, вполне мог там поместиться. Еще в лодке лежали две непромокаемые подстилки с завернутыми в них палатками и веревками для растягивания. Их разместили прямо за мачтой. Почти все оставшееся пространство на дне занимали два больших мешка, набитые одеялами и подстилками. И повсюду были распиханы вещи, упаковке не подлежавшие, но необходимые: кастрюля, сковорода, чайник, большой фонарь. Корзина с кружками, тарелками, ложками, вилками и ножами. Больше в лодку физически ничего не могло поместиться, кроме команды, – а на молу еще лежали четыре больших тюфяка, которые фермерша миссис Джексон лично набила сеном, чтобы они служили путешественникам постелями.