Ласковый убийца - стр. 20
Когда Советский Союз вывел свои войска с территории Афганистана, то больше всех жалел об этом третьекурсник Андрей Ремизов – он ужасно хотел отснять цикл фотографий: "Правда о войне". Он подошел к делу сугубо профессионально и даже составил план предстоящей выставки, которая непременно должна была произвести фурор: пяток фотографий, на которых мирные жители (желательно старики в чалмах – или что там они носят на головах?! – и голые грязные дети), затем несколько общих планов, передающих суровое обаяние природы тамошних мест, разбитая бронетехника на фоне гор, обломки вертолетов, желательно несколько изуродованных трупов (это подействует на психику!), ну, и крупным планом глаза солдат, вспоминающих погибших товарищей.
И вдруг – его так обломали! Ну что за свинство! Будто не могли повоевать еще несколько годиков!
Но скоро его переживаниям пришел конец: вооруженных конфликтов стало хоть отбавляй, да и ехать далеко было не нужно – все в пределах любимой Родины.
Помимо склонности к авантюризму, покоившейся на мощном фундаменте несгибаемого цинизма, дрожала где-то там внутри у Андрея Владимировича и предпринимательская жилка. Он был единственным студентом, кто смог самостоятельно – безо всякой помощи родителей! – купить себе машину: новенькие "Жигули". Необходимые деньги он ухитрился заработать за два месяца летних каникул. Делал это следующим образом: приезжал в какую-нибудь воинскую часть, проходил на территорию и предлагал солдатам сделать цветной снимок, который обещал потом отправить домой, на родину бойца. Стоило это десять рублей вместе с отправкой. Он никогда не обманывал: обещал отправить – значит, отправлял. Через некоторое время солдат получал из дома восторженное письмо со словами благодарности, радовался и раздувался от гордости, что его цветной портрет видела вся деревня или весь аул, и обязательно рекомендовал Ремизова своим сослуживцам. Скоро к нему стали выстраиваться в очередь; самыми хлебными местами были Кантемировская и Таманская дивизии – в то время в каждой из них служило по десять тысяч человек! Чтобы подогреть и без того немалый спрос на свои услуги, Ремизов заказал сильно пьющему умельцу из соседнего двора деревянные модели разнообразного оружия: от автомата Калашникова до пистолета маузер. Особенно любили сниматься с муляжами в руках солдаты из нестроевых частей: всякие южные товарищи, начиная от среднеазиатских и заканчивая кавказскими. Правда, такой снимок стоил уже пятнадцать рублей, что, в общем-то, было справедливо, поскольку изображение на карточке, сопровожденное первичными признаками воинской доблести (поди разбери, что это – настоящий "ствол" или крашеная деревяшка?), автоматически превращалось в удостоверение джигита.