Ласковый убийца - стр. 19
Болтушко и Марина переночевали на даче Бурмистровых, а на следующий день, проснувшись рано утром, снова поехали в Гагарин. Николая уже подготовили: одели в привезенный женой костюм и положили в гроб. Санитары помогли погрузить гроб в кузов, кузов накрыли тентом, и печальная процессия отправилась в Москву. Марина ехала с Алексеем Борисовичем, а грузовик – следом за ними.
В тот же день Николая похоронили. Поминки были более чем скромные.
РЕМИЗОВ.
"Посеешь поступок – пожнешь привычку, посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу". Так сказал один умный дядька. Видать, действительно умный, коли сказал такую правильную штуку. А штука действительно правильная: умный всякую ерунду говорить не станет.
Это к тому, как люди становятся "скандальными" журналистами.
Андрюша Ремизов с детства любил подсматривать, как девочки писают. В школе он всегда стремился сесть за первую парту, но не потому, что был зубрилой и выскочкой, а потому, что учительница – крупная женщина с тонкими губами, выгнутыми дугой кверху, и пышной прической в виде большой копны, а на ней – копенки поменьше, водруженной как раз над проекцией затылка – частенько раздвигала полные ноги немного шире, чем следовало бы: по забывчивости или в силу природной склонности – неизвестно, поскольку Андрюша был еще слишком мал для того, чтобы разбираться в подобных тонкостях.
Этот живой интерес к пикантным подробностям не пропал с годами (как это часто бывает), и не стал меньше ни на йоту – напротив, он развивался и рос, подчиняя себе все существо мальчика Андрюши.
Как-то раз родители, желая хорошенько отдохнуть от любознательного сына, определили его в пионерский лагерь на все три летние смены. Ремизов тут же записался в фотокружок, и к осени освоил фотографию в совершенстве. Так в арсенале молодого исследователя окружающей действительности появился еще один могучий, если не сказать – убийственный, метод познания мира.
После школы Андрей не стал поступать в институт – он изо всех сил рвался в армию. Его рвение было столь необычным, что даже врачи военкоматовской медкомиссии относились к нему с подозрением и некоторой опаской.
Все два года службы Ремизов регулярно наведывался к начальнику отдела контрразведки, на двери кабинета которого красовалась двусмысленная надпись: "Без стука не входить!". И Ремизов исправно стучал.
В запас он уволился старшиной – это высшая ступенька солдатской карьеры – и, кроме того, его приняли кандидатом в члены КПСС.
Имея столь солидный багаж, дополненный блестящей характеристикой, солдатской медалькой "За отличную службу" и двенадцатью публикациями в газете "Красный воин", Ремизов без особого труда поступил в МГУ на факультет журналистики.