Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами - стр. 49
Все эти мысли пронеслись сквозь мой ум – и отправились к Жуку.
«Данное слово не развернуто», – отозвался тот – как мне показалось, с удивлением.
Я захотел узнать, что это значит.
«Слова каркаса, относящиеся к внешнему языку, определяются через другие внешние слова. Это слово не прошло подобной процедуры, поскольку было развернуто само в себя, то есть определено через свои собственные составные части… Своего рода технический сбой, некачественное вязание лыка. Вот как это случилось…»
Я увидел что-то вроде короткого ролика. Сперва передо мной мелькнул черный человек-медуза, наполнив меня страхом. Но он сразу же исчез – и впереди появилась конструкция:
С ней стало происходить что-то странное: она задрожала, начала загибаться внутрь себя, а потом ее центральный кусок вдруг словно выбило молотом. Слово «lumber» состыковалось с обломком «sexualism», склеилось с ним – а затем превратилось в уже знакомого мне кириллического монстра. Это было похоже на снятое с высоты крушение поезда, вагоны которого вминаются друг в друга, а потом переворачиваются все вместе.
«Сейчас мы это исправим…»
На черном плате передо мной осталось только слово «ламберсексуализм». Оно вновь разделилось на две половинки, связанные чем-то вроде живого дефиса: «ламбер» и «сексуализм». Над первой половинкой возникла английская первооснова «lumber», мгновенно обросшая деревом коннотаций – на его веточках висели топоры, доски, бревна, бензопилы, и все прочие фетиши моего воспаленного ума.
Конец ознакомительного фрагмента.