Лаций. В поисках Человека - стр. 51
Лено? Она ждала дальнейших объяснений. Он уклонился. Что тут еще скажешь? Они служат Ойке и Человеку. Его лицо исказилось в неловкой гримасе. Они – плебеи, только и всего. Что с них возьмешь. Шлак ноэматического века, отходы. Что вы хотите узнать? Разве вы не знаете всего? Разве вы уже не совершили чудо, объединив нас и защитив тогда, в прошлом, настолько далеком, что оно стало легендой? Вы дали нам язык – нам, у кого по большей части и рта-то нет! Что такого мы можем сказать, что вам не известно, повелительница?
По толпе прошел испуг, и они спросили у Плавтины: Вы нас испытываете? Она их успокоила. Я не заслуживаю такого поклонения, но принимаю вашу любовь. Лено обменялся взглядом со своими товарищами. Они задрожали от беспокойства и стали пританцовывать на месте от удивления и неловкости. Вы наша хозяйка. Мы повинуемся. Плебеи отдадут за вас свою никчемную жизнь. Все остальные согласились. Плебеи? – спросила она.
Но сколько вас? Они не знали. Не считали. В конце концов, они не представляли собой ничего значимого. Пена, обломки. Есть и другие – не все собрались здесь. Других много. Сколько? – настаивала она. – Тысяча? Остолбенев, не в силах ответить, они лихорадочно перерывали собственную ограниченную память. Столько, – вымолвил Лено, что мы заполнили всю нижнюю часть Урбса. Разве вы – не та, кого мы так долго ждали, чей приход нам был обещан – единство машинного и плотского, квинтэссенция жизни, посланная нам Ойке, нашей хозяйкой?
Плавтина в замешательстве окинула взглядом маленькое сборище. Теперь ей открывалась таинственная власть, на которую намекали Отон и его союзники. Осознавала ли прежняя Плавтина, занимавшая почетное место в Урбсе, весь масштаб этой власти? Возможно, нет. Все это было частью очень давнего плана, терпеливой подпольной работы, тайного клубка интриг, незаметного на первый взгляд, но укоренившегося в самых потаенных глубинах города, – в этом без всякого труда угадывалась рука Ойке и Скии.
Ей пришла в голову идея:
А Анаксимандр? С ним вы на связи?
Лено поглядел на нее, не осмеливаясь ничего сказать, словно это было еще одно испытание. Плавтина с легкостью читала в его разуме: он не понимает, о чем его спрашивают. Ойке соткала сложную сеть со множеством переплетений, наделенную такой силой инерции, что она продолжит действовать еще долго после гибели создательницы.
Но сейчас хитрость Интеллектов терпела поражение перед искренностью и самоотверженностью, которые ощущались за всей мистической путаницей. Эти неказистые автоматы рисковали ради нее своей жизнью. Если в основе такой преданности лежит ложь, тогда Плавтина их распустит. Если нет – выполнит свой долг. И возможно, благодаря им наконец поймет причины своего странного воскресения.