Л. Н. Толстой в воспоминаниях современников. Том 1 - стр. 75
Не раз мы запаздывали с учением. Второй и третий классы бывали уже распущены по домам, а мы оставались вечерять, так как любил Лев Николаевич по вечерам читать с нами книги. Любимая наша вечерняя книга была «Робинзон Крузо». Я читал бойко и внятно, и чтение поручалось мне и Чернову. И когда поздно засиживались до полуночи в чтениях, рассказах и шутках, в дурную ненастную погоду Лев Николаевич развозил нас на своих лошадях по домам.
Он часто следил и зорко всматривался в нас, на кого какие книги действуют. Из излюбленного моего чтения были стихи Кольцова: «Что ты спишь, мужичок». Я эти стихи приравнивал к моему отцу, вспоминая, как отец последние два пуда муки продавал на праздник. Или стихи: «Посмотрю, пойду, полюбуюся, что послал господь за труды людям»[277]. Такие стихи я заучивал наизусть.
Времени и охоты у Льва Николаевича хватало с нами на все. Учились, играли, веселились, беседовали, полуночничали, по Заказу[278] и лесам гуляли.
Идем однажды по дороге. Лев Николаевич остановился, уперлись и мы. Он указал будто на серьезную находку – валявшийся кончик веревочки в четверть.
– Поднимите кто веревочку, она на что-нибудь годится. Мы рассмеялись и спросили:
– На кой она ляд?
– Как на кой ляд? Она годится мешок завязать или подтяжек[279] привязать; спросят, а у тебя готово, не искать.
Никто не поднял. Я подурачился перед товарищами, поднял веревочку, и как раз она пригодилась подвязать мой худой карман, из которого терялся у меня завтрак.
Идем дальше. Вдруг Козлов залетел с вопросом:
– Лев Николаевич, а хорошо быть богатым? Как можно разбогатеть?
Лев Николаевич оборотился и сказал:
– Когда ты будешь работать, то старайся каждый день от трудов сберечь по пяти копеек, проживешь тридцать лет, сочти, у тебя будет денег много.
Дошли до деревни, и Лев Николаевич, как десятский, разводил нас по квартирам, интересуясь, заглядывая каждому в окно: где ужинают, где ложатся, а где уже спят.
Когда мы дошли до нашего дома, то у нас еще горел огонь ярко, в окно видно было, сидел отец мой, Кандауров и Тит Борискин. Перекидывали карты, играли в «темную с нашей» на деньги. Лев Николаевич посмотрел попристальней и сказал:
– У вас играют в карты, и деньги на столе. Ну, прощай!
– Прощайте, Лев Николаевич! – И он пошел вниз, к себе домой, один, бесстрашный, не боясь нашей колдуньи Копыловой.
Сидим мы однажды в школе, занимаемся. Приходит Лев Николаевич, объявляет нам новость:
– Знаете ли, что я вам скажу?
Мы навострили уши, думаем, что за новость.
– На завтрашний день к нам приедут из тульской гимназии гимназисты с своим учителем и хотят нас оспорить, что они лучше нас учатся, они или мы – кто лучше?