Квинтэссенция Света - стр. 47
Солдат слева взглянул на меня. В его глазах я увидел бездну страха, липкими пальцами ползущую наружу.
Он указал на наши фонари, которые я десять минут назад прикреплял к дверям скотчем.
Они медленно угасали.
Я услышал проклятия Дэвиса и судорожно начал проверять технику.
– Аккумуляторы садятся! – сообщил я военным, – Кто их заряжал?
Ответа не последовало, а лишь ругань.
Свет – спасение. Сейчас оно уменьшалось до радиуса обзора автомобильных фар.
«Осьминоги» будто ждали этого.
Послышались утробные «приказы», и армия монстров снова направилась к нам.
– Что делать? – Спросил водитель, я позавидовал его хладнокровию, – они приближаются.
– Они приближаются, сержант! – заорал солдат слева от меня.
– Заткнись! – Так же сильно гаркнул сержант, а потом спокойнее обратился к водителю, – Двигай вперед, Рой, смотри на дорогу и не врежься в фургон.
Груда монстров резко вынырнула из темноты ударила по машине.
Взяли количеством – тут уж и бронированный внедорожник покачнулся. Машину занесло, меня прижало к стеклу.
Но водитель пытался угомонить джип. Нас повертело. Несколько набросившихся сверху «осьминогов» слетели вниз и попали под колеса.
В конце концов, броневик остановился посреди темного шоссе.
Сначала звон в ушах, потом секундная потеря ориентации в пространстве, затем быстрое осознание и сжатие в руке пистолета.
А затем мощный дробный стук по обшивке машины.
«Осьминоги» окружили остановившийся джип и стали лупасить по нему своими телами, совершая акты жуткого суицидального бешенства.
«Господь, благослови мою предусмотрительность», – до аварии я успел защелкнуть мини-иллюминатор в двери со своей стороны. Иначе бы мне не избежать заражения или даже мучительно смерти.
Осмотрелся, военные уже пришли в себя и тоже имели пару секунд, чтобы сообразить, что случилось.
– Заткните все щели в машине и закройте заслонки окон! – сам удивился своему крику.
Через пару секунд.
– Все закрыто, наш броневик изолирован, – сообщил сержант.
Все это происходило под непрерывную дробь ударов по корпусу.
Твари чувствовали, что внутри консервной банки много вкусного мяса. Беззащитного мяса, без света. А спасительный рассвет еще только через три часа.
Они хотели вскрыть двери и крышу своими твердыми клювами, порождая мерзкий скрежет. Но джип пока держался. Мы пока держались. Солдаты проявляли выдержку – не стреляли, экономили патроны и не рисковали открывать иллюминаторы.
– Они ж понаделают дырок в нас, – прошептал рядом сидящий рядовой. В темноте я не мог разглядеть его лица. Только сейчас осознал, что ни фары, ни свет в салоне не работают. И, наверняка, уместно было бы впустить в себя фаталистическую мысль о том, что мы обречены. Но я знал, что шанс есть.