Кузнецкий мост и Маргарита - стр. 30

Ограбили их бедных, весь дом кума Анны Васильевны обобрали и на телеги награбленное погрузила эта продразвёрстка. И погнали семью мельника из дома следом за телегой пешком с узелками и старых, и детей малых – никого не пощадили. В ссылку на погибель погнали людей душегубы проклятые. Зверствовала продразверстка в их местах в Рогачёво и в окрестностях люто. Начали с монастыря Николо-Пешношского, где нескольких монахов и священников постреляли без суда и следствия прямо у стен монастыря. А тех, кого не убили сразу же в ссылку на смертную муку погнали. А ведь это были те самые монахи и священники, среди которых она своего первенца – Андрюшеньку от верной гибели отмолила, родившегося таким слабеньким, что никто и не ждал, что он больше месяца проживет. Из их рук благословение приняла. Святой монастырской водой младенчика своего, умирающего умыла, обтерла всего. И он ожил, порозовел у нее на глазах. И улыбнулся ей такой ясной улыбкой, что сердце ее возрадовалось, потому что ей стало очевидно, что будет ее первенец Андрюшечка жить, что беда отступила. А ведь несла умирающего младенчика с посеревшим от недуга лицом. А до того даже ее родная мать – Устинья помочь ей не могла. Так и сказала дочери, что ничем помочь не сможет, не помогают ее снадобья. Что ребеночек обречен. И доктора, и добрый фельдшер в сельской земской больнице – ничем помочь ей не мог, и чах на глазах ее младенчик.

Поэтому послушалась Анна свою мать Устинью, и пошла Анна к Пешноше молится. Но только, одна, пешком с ребенком на руках, не на подводе. И целый день чтобы молилась. Идти к Пешноше, как называли местные Николо-Пешношский монастырь. Анна с хворым первенцем на руках, отправилась на следующий день – рано утром. И вспоминая, как отравился ее сын Андрей, жизнь которого она вымолила у Бога, участвовать в раскулачивании честных людей, среди который был и ее же кум. Его детей и внуков мельника, крестников ее отправили в ссылку. Вот страшных грех на семье Анны, несмываемой тьмой и грязью лег. Тогда Анна сложила вещи сына и шкатулку с его документами и поставила все это на крыльце, чтобы в ее честный дом сын даже войти не смел после такого злодеяния. Чтобы умолять его – от родительского порога тотчас уехать в город из родной деревни. И жить другой жизнью – не оставаться в их местах, не позорить их с мужем честную фамилию. Другой судьбы искать. Пусть и жестоко, а так решила Анна, чтобы вытянуть сына из злодейства, ставшего в те годы повседневностью и обычной ежедневной работой. А, когда ждала его возвращения после его участия в раскулачивании, сидя на крыльце и осознала впервые, что быть может, Господь, зная наперед его судьбу, а значит о том, что такое злодеяние ему предначертано, и не допускал ее первенца жить. Потому не хотели силы Небесные злодейства этого допустить. А она – отмолила сына у судьбы. И тогда впервые она ощутила, что было это ее восстание против Бога и судьбы. Богу виднее было почему жизнь Андрюшенки ее не наглядного пресечь хотел. А ее мольбы оказались строптивостью и не покорностью воле Божией. И впервые, ожидая на крыльце сына после его душегубства-участия в продразверстка, пожалела Анна, что отмаливала сына у Мефодия, у Пешноши, что не покорилась судьбе, а восстала против нее. Тем более, уж кому, а только не ее сыну Андрею роптать и в чем-то винить царскую власть. Как никому другому вокруг – благодарить нужно было, а от него – черная неблагодарность. Потому что, детство его попало, как раз на те самые годы, когда вошли в силу и укрепились реформы образования в царской России в борьбе с неграмотностью. И повсеместным стало обязательное школьное четырех классное образование – в любой, самой захудалой деревеньке, а обязательно детишек грамоте учили четыре года. Да мало того, специальный указ действовал в царской России, чтобы учителя отмечали способных и талантливых учеников, и рекомендовали, пусть самую, что ни на есть бедноту, чтобы им дать возможность дальше обучаться в гимназии. Вспоможение давали, чтобы талантливых детей отправляли в крупные села и города, где есть гимназия, чтобы, если есть в ребенке талант, мог бы и дальше – высшее образование получить. Стать из беднейших крестьян мог человек и врачом, и инженером, и учителем, как сам Андрюшечка мечтал в детстве. И отправили его в Дмитров учиться. В Дмитровскую городскую гимназию.