Курсант. Назад в СССР 4 - стр. 30
В общем, товарищ Зверьков на протяжении всего семестра без зазрения совести клепал мне тройки. Ниже оценку поставить не мог, так как я все-таки готовился, а выше ему ЧСУ (чувство собственной уязвимости) не позволяло. Относился я к его нападкам снисходительно. Как волк, которому котенок хвост грызет.
Бывает так, когда собственные неудачи человек пытается компенсировать за счет подавления себе подобных. Курсанты его побаивались. Со второго курса сочились слухи, что аж четверых в прошлом году отчислили, которые ему так и не смогли сдать уголовку.
Я уже предполагал, что на экзамене паршивый котенок превратится в тигра и попытается со мной покончить. Поэтому предусмотрительно с головой ударился в это злосчастное уголовное право.
Наука оказалась не самая нудная. Тем более, было интересно взглянуть на все с ракурса семидесятых. Сейчас были в кодексе прописаны такие забавные составы преступлений, за которые в мое время даже административный штраф не предусматривался. Например, «Голубую Луну» Борис в семидесятые никогда бы не смог спеть, так как отбывал бы наказание в виде лишения свободы за то, что разделяет взгляды на гендер старины Элтона Джона.
Короче, стал я грызть гранит уголовки с удвоенным рвением. Во-первых, не хотелось повторить судьбу тех четверых, во-вторых не собирался доставлять удовольствие Зверькову меня завалить.
Полгода пролетели незаметно. Сессия пришла с первым снегом. В этом году его в Новоульяновске долго не было. Вся страна готовилась к олимпиаде, а мы к сдаче уголовного права. Наступил черный день испытаний для всего курса. Седьмое января 1980 года.
Уголовку нам влепили первым экзаменом прямо в рождество, о котором здесь, естественно, никто и не слыхивал. Первым – чтобы если кто не сдаст, дальше могли не слишком напрягаться. Ведь если Зверек сразу завалил, то шансов пересдать успешно – катастрофически мало.
Если до этого в казарме стояла зудящая тишина усиленной зубрежки, то сегодня с утра было шумно и одновременно как-то траурно. На экзамен, как на праздник. Курсанты в белых форменных рубашках, и только сволочь Зверьков сегодня какой-то помятый. Видать, всю ночь не спал в предвкушении моей экзекуции. Но я тоже не вчера родился, и даже не позавчера. Если честно, то я вообще еще здесь не родился. Но опыту жизненного хлебнуть успел поболее товарища в коротеньких штанишках. Знал, что он острогу точит и на охоту собирается.
Шел я на экзамен, как Наполеон на битву. При параде и подготовленным. Если Зверьков – не Кутузов (глаза у препода вроде оба целы), то шансы у меня есть. Главное, не дать противнику окружить себя дополнительными вопросами.