Курай – трава степей - стр. 35
Виктор Алексеевич шёл и молча, и слушал тёщу. На плече у него висели верёвки, за поясом поблёскивал топор; задрав го- лову и устремив свои близорукие глаза вдаль, где уже чёрной тенью видна была роща, шёл размашистым шагом, а тёща еле поспевала за ним. Она даже злилась, что он такого небольшого роста с короткими ногами и за ним не угнаться. После короткого молчания она снова принялась за напутствия:
– Там я наметила три дороги к тому месту, хотела больше отыскать, но кругом заросли, только с топором пробить дорогу можно, а этого делать нельзя. Потому будем ходить по тем трём. Ты Виктор, должен укрытие разобрать так, чтобы на место всё в том же порядке водрузить, потому, когда будешь разби- рать, загодя смотри и запоминай, как всё уложено. Возьмёшь мешок из схрона, унесёшь подальше от того места, там разде- лим, обвяжем дровами и пойдём в обратный путь. А там, что Бог даст. Если нас вдруг поймают с этим зерном… – то, если хо- рошенько подумать, так мы мало что и теряем. Сам посуди: не принесём зерно – с голоду вымрем, а какая разница от чего умирать, от пули может быть и легче.
В это время они подошли к окраине зарослей. Сразу войти в рощу не представлялось возможным, кругом стояла сплошная стена ветвей. Они пошли вдоль по опушке, ища проход в зарос- лях. Наконец вышли на одну из заранее намеченных тёщей тро- пинок, после чего стали углубляться вглубь рощи. Когда они бы-
ли уже на месте, совсем рассвело. Подошли вплотную на то ме- сто, Любовь Филипповна какое-то время стояла над ним о чём- то думала, наконец, указала пальцем, сказала зятю:
– Здесь начинай разбирать.
Не торопясь он стал убирать вначале хворост и сухой бурьян, после убрал уже совсем рассыпавшийся саман. Далее пошли доски, уложенные с перехлёстом, как кроют черепи- цей. Доски стал складывать стопкой рядом, некоторые из них подгнили с белыми разводами грибка и от них шёл стойкий запах затхлости. Под досками был натянут холст парусины, откинув его, далее лежал камыш. Любовь Филипповна мыс- ленно уже была уверена, что под всем этим лежит зерно, ос- тавалось лишь выяснить в каком оно состоянии, но судя по устройству кровли захоронения уверенность в том, что зерно не пропало, с каждой минутой возрастало. Она не стерпев, сказала:
– Да! Сразу видать рука настоящего хозяина. Надо же… – ка- ких людей угробили!
Когда аккуратно сложили камыш в кучку, перед взором воз- никло то, что было здесь спрятано два года тому назад. В пер- вом ряду лежало три мешка, которые были до основания по- едены мышами. Ткань верхних мешков представляла плачевное состояние: множество дыр, через которые зерно просыпалось куда-то вниз в свободные пространства затянутые сплошной паутиной. Сверху мышиный помёт и шелуха от пшеницы. Но главное, что везде было сухо и ни малейших признаков влаги. Само захоронение располагалось в ступенях, которые когда-то вели в подвал, сделанных из кирпичной кладки, а по всему пе- риметру кирпич был обставлен камышом. Как-то почти разом, тёща и зять нагнувшись, зачерпнули ладонями зерно, поднесли к глазам и стали его рассматривать. Любовь Филипповна рас- прямив ладонь, с силой дунула на неё, шелуха с паутиной похо- жей на серёжки вместе с мышиным помётом улетела, а на ла- дони остались лежать целые зёрна пшеницы.