Размер шрифта
-
+

Куда не надо - стр. 2

Мама, понятно, тоже в восторге не была, пыталась отстоять меня. Но врачиха, пожилая, толстая, важная, чем-то похожая на Ольгу Георгиевну, нашу классную руководительницу, и слышать ничего не желала. «Вы разумеете, что у мальчика двусторонняя пневмония? – возмущалась она. – Вы берете на себя ответственность оставить лихорадящего ребенка без постоянного врачебного надзора, без капельницы, невозможной в домашних условиях? Пишите в таком случае расписку». И оскорбленно, точь-в-точь как Ольга, когда ей возражали, поджимала губы.

Увесистые, таящие неведомую опасность слова «пневмония», «капельница», а вслед за ними такие же чугунные «ответственность» и «расписка» доконали нас. Температура у меня была под сорок, знобило, но чувствовал я себя вполне терпимо. Не так, во всяком случае, чтобы не обойтись без больницы и капельницы. И где только умудрился я подцепить эту чертову пневмонию? Не простывал вроде и ног не промочил. Хотя, тысячу раз ведь случалось со мной и то, и другое – и как с гуся вода. Ну, покашляешь немного, посопливишь, даст мама аспирин пару раз – и все дела. А тут еще каникулы, погода хорошая, конец марта… Если уж не повезет…

Затем меня, неизвестно для чего бубнившего «не хочу» и «не буду», одели, укутали сверху одеялом, свезли на лифте вниз и посадили в безносую, с красными крестами санитарную машину. В одном повезло: около дома никого из ребят не было, не видели, как я выглядел, завернутый, точно младенец, в розовое одеяло. Опасался еще, что маме не разрешат поехать со мной, но обошлось.

Мне прежде не доводилось попадать в больницу и, хоть и черные кошки на душе скребли, присматривался и прислушивался там ко всему с негаснущим любопытством. Совсем не так я все это себе представлял. Мы с мамой долго сидели в приемном отделении, ждали, когда «оформят» меня. Заполнялись какие-то бумаги, маму расспрашивали, чем я раньше болел, как рос и развивался, не ломал ли себе чего-нибудь, рост измеряли, взвешивали, даже о здоровье дедушек и бабушек спрашивали, словно это могло иметь какое-то отношение к моему воспалению легких. Будь я врачом, сначала уложил бы больного с высокой температурой в постель, а уж потом бы всем остальным занимался. Устал, болела и кружилась голова, в самом деле ощутил себя хворым и немощным. Потом еще кого-то ждали, какую-то сестру-хозяйку, что-то выясняли, искали. Можно подумать, что до меня никого сюда раньше не принимали, не научились толком.

Но пришла наконец минута, когда маме нужно было уходить, а мне – оставаться. Я стоял перед ней, в спортивном костюме и тапочках, изо всех сил старался не хлюпнуть носом. И не моргнуть – чтобы слеза не выкатилась. Мама улыбалась мне вымученной улыбкой и тоже, я видел, с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. Уговаривала меня, что все будет хорошо, что они меня каждый день будут навещать, что скоро я поправлюсь, вернусь домой…

Страница 2