Кто проторил дорогу к пакту? - стр. 68

Одновременно необходимо обратить специальное внимание на следующее обстоятельство. При всем том, что принцип баланса сил традиционно увязывают только с политикой Англии, монополии на этот принцип у Англии нет. В пятом томе классической французской «Всеобщей истории цивилизаций», изданной под редакцией Мориса Крузе еще в конце 60-х гг. прошлого столетия, о международных отношениях начала XVIII в. говорится следующим образом: «Европейское равновесие требует, чтобы никакое государство не было бы достаточно могучим, чтобы угрожать независимости других. Эта доктрина имеет давнее происхождение. Ее придерживались французы и англичане. Она объясняет английскую континентальную политику с конца Столетней войны, длительную борьбу французского королевского дома против Габсбургов»[142]. Известный же специалист дипломатической истории Европы А. Дебидур определял смысл европейского равновесия следующим образом: «То, что называется европейским равновесием, есть такое состояние моральных и материальных сил, которое на всем пространстве от Уральских гор до Атлантического океана и от Ледовитого океана до Средиземного моря так или иначе обеспечивает уважение к существующим договорам, к установленному ими территориальному размежеванию и к санкционированным ими политическим правам. Это такой порядок, при котором все государства сдерживают друг друга, чтобы ни одно из них не могло силой навязать другим свою гегемонию или подчинить их своему господству»[143].

Как видите, вкладываемый британцами в принцип «баланса сил» смысл принципиально отличается о того, что Европа в целом воспринимает априори. К 23 августа 1939 г. стараниями Великобритании самым радикальным образом было нарушено именно европейское общепризнанное понимание европейского же равновесия. Причем нарушено было именно же с целью натравить Гитлера на СССР. Естественно, что ответ Сталина был абсолютно адекватен создававшейся военно-геополитической угрозе. Причем полную адекватность его ответа подтвердил не кто иной, как гуру британской и вообще англосаксонской политики, выдающийся ученый и не менее выдающийся военный разведчик-интеллектуал, директор Лондонской школы экономики, член Комитета 300 Дж. Х. Маккиндер. Буквально на следующий день после подписания советско-германского договора о ненападении он разразился запредельно гневной статьей в лондонской газете «New Statesman». В ней он открыто обвинил Москву и Берлин в том, что они извлекли из его арсенала самые эффективные инструменты для расшатывания Британской империи и британского империализма, что-де ныне сердце Британской империи «стало самым ранимым органом».