Кто бы мог подумать? А если это любовь, то… - стр. 21
>18 – Спасибо за прекрасный ужин. Завтра я улетаю. Удачного отпуска!
5
– Юля! Юль!
Голос был незнакомый, да и в аэропорту Юльку никто не должен был встречать, но она рефлекторно оглянулась, услышав своё имя, опешила, увидев, кто её окликнул, и застыла на месте.
– Я зову, а ты не слышишь! – строго произнёс… немец, всё также глядя на Юльку своими тёмными непроницаемыми глазами.
По-русски произнёс, без всякого акцента. Подошёл ближе. Обнял так, как будто имел на это полное право. Забрал чемодан. Всучил оторопевшей Юльке букет цветов. Взял за руку и потащил на выход из аэропорта.
Для Юльки всё происходило как в замедленной съёмке, только стоп-кадрами. Она и очухаться не успела, как оказалась в машине.
– Пристегнись! – скомандовал «немец», когда усадил её на переднее сиденье.
Юлька послушно пристегнулась. Первая трезвая мысль, что всё это смахивает на похищение, пришла ей в голову чуть позже. Но испугаться она не успела, поскольку вместе с работой мозга восстановилось и зрение, и она увидела за окном знакомые пейзажи. Похоже, везли её домой, к ней домой.
– Ты – русский? – наконец разжала губы Юлька.
«Немец» посмотрел на неё искоса, не отрывая взгляда от дороги, одновременно передёрнул плечами, мол, и так очевидно, и кивнул головой.
Остановившись у её подъезда, «немец» опять взялся одной рукой за Юлькину руку, другой за её чемодан и деловито нажал 7-й этаж. Около квартиры молча протянул руку, и Юлька покорно, как сомнамбула, отдала ему свои ключи от квартиры. Уже потом, гораздо позже, вспоминая события после прилёта, Юлька удивилась своему безропотному поведению. Загипнотизировал он её что ли?
А «немец» тем временем осмотрел её однокомнатную квартирку, остался чем-то недоволен, и сухо спросил:
– Кофе сообразишь? И кушать хочется.
Очевидную схожесть фразы с присказкой «Дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде» Юлька отметила краем сознания, а сама в это время уже покорно доставала котлеты из морозилки. Картошку взялся почистить «немец». И всё это молча, под какой-то странный звон, который звучал не только в ушах, но и во всей Юлькиной голове.
Когда трапеза подошла к концу, «немец» вынес вердикт:
– Катаешься на лыжах ты плохо, на английском говоришь ещё хуже, готовишь так себе, но зачет можно поставить, кроме паршивого кофе, конечно. И, тем не менее, замуж я тебя возьму.
И уставился на Юльку, как удав на кролика, своими чёрными глазами. До Юльки не сразу дошёл смысл сказанного. Но когда дошёл… Когда дошёл, в голове у неё просветлело, а в душе поднялось возмущение. Она опёрлась на стол руками, приблизила своё лицо к лицу «немца» и, постаравшись придать как можно больше холода взгляду и тону, ответила: