Кто бы мог подумать? А если это любовь, то… - стр. 23
– Ну, а сами горки как?
– Горки просто супер! Мне кажется, можно месяц кататься и всё равно все не объездишь. Я так на всех синих и не побывала. Только знаешь, что-то у них с маркировкой странное. Еду по синей, а она такая лёгкая, как зелёная. А потом попадаю на другую синюю, а она такой крутяк, что мама не горюй! Так и не поняла, по каким критериям они их маркировали? А ещё такие там прикольные были два места! Я тебе сейчас фотку покажу, а то не поймёшь…
Юлька поклацала мышкой компьютера и показала Лене странную фотографию горы, сплошь состоящей из укатанных холмиков, между которыми спускались лыжники.
– Правда, прикольно?
– А что это? Это тоже трасса?
– Не-а, это уже вне трассы, но так укатана, что выглядит трассой. Если бы мы были с тобой вдвоём, обязательно разочек спустились. Одна я не решилась. Так только, слюни пускала, когда над ней на креселке поднималась… Ну, а погода, сама видишь – солнце, белый снег. Один день только замело, но и то я смогла полдня покататься, а потом спустилась на фуникулёре в городок Бур-Сен-Морис, и гуляла там с Кшиштофом.
– А это кто?
– А вот об этом давай я тебе расскажу по порядку. С этого и начинается то, что нужно разбирать с поллитровкой. Только мы с тобой начнём с французского сидра…
– Оттуда?
– Оттуда-оттуда! А потом будем добавлять из запасов…
И Юлька рассказала Лене в подробностях, как она съездила на экскурсию. И не только рассказала, но и постаралась представить подруге ситуацию в лицах. Поскольку две несчастные бутылочки с сидром – грушевым и из бузины, закончились в полглотка, запасы алкоголя очень быстро пошли в дело. Так что когда Юлька изображала перепуганную француженку, полные презрения к русским лица поляков, истукана-«немца» с остановившимся взглядом и истекающего вожделением Сергея, подруги хохотали до слёз.
Разговор с Сергеем, так выбивший Юльку из колеи, уже не казался ей таким душещипательным. А у Лены вызвал только бурный прилив энтузиазма. Она налила по полному бокалу вина и под тост:
– За окончательное выздоровление и стойкий иммунитет от болезни под названием «Сергей Петров»! – заставила Юльку выпить до дна.
Остаток бутылки уговорили под рассказ о Кшиштофе. Здесь у Лены родился коварный план:
– Значит так, подруга! Ты влюбишь в себя этого Кшиштофа так, чтоб он мать свою родную забыл! А потом бросишь его! (Ленка даже показала руками, как Юлька должна его бросить) Ишь, ты, губы они свои паня… пань… пано… пановские, черт их дери, – наконец-то выговорила Лена, – на нас кривят! Мы им губы-то ма-ши-но-за-ка-точ-ной, – старательно выговорила Лена трудное слово по слогам, – машиной, б…, закатаем! Хвост они на нас, мать их, поднимают! Ты им всем отомстишь! Чтоб они со своей сволочной Польшей катились-катились и докатились, как этот, как его там… А! Вот! Колобок!