Кругом одни татары. Книга первая - стр. 9
Красавица Сююмбика родилась и выросла в степи, в семье одного из таких влиятельных ногайских беков мурзы Юсуфа. И звали ее сначала Сюен, имя Сююмбика прилепилось к ней позже, уже после замужества и переезда в Казань.
Археология слова
Сюен – древнее тюркское имя. Абул Гази в своей исторической рукописи «Родословная татар», завершенной им в 1660-х годах, приводит его в форме «Сюенеч». В настоящее время у татар это имя практически не встречается.
Точная дата рождения будущей казанской ханбики неизвестна. Анализируя разные источники, талантливый татарский историк Фатых Урманче останавливается на 1515-17 годах. Можно с уверенностью утверждать, что замуж свою дочь мурза Юсуф отдал довольно в нежном возрасте. Она лишь на год или два была старше сидевшего в ту пору на Казанском престоле 15-летнего Джан-Али.
Юная Сюен не хотела из привольных родных степей ехать в чужую, холодную, каменную Казань. Однако родичи убедили строптивую и упрямую девушку в необходимости этого шага. Еще бы они не убедили, когда на руках у них были такие козыри! Многие ногайские татарки восседали на казанском троне рядом со своими мужьями. Причем, восседали в прямом смысле рядом с мужьями во время важных официальных приемах и совещаний. Такова была древняя традиция.
И негоже было ее нарушать!
Многие знатные ногайки становились казанскими ханшами. Вот примеры.
За хана Халила была выдана блистательная Нурсултан, чьи ум и красота воспеты в многочисленных легендах и баитах.
Старшая сестра мурзы Юсуфа была замужем за казанским ханом Мухаммат-Амином.
Когда хан умер, тетя Сюен – Фатыйма-султан – стала женой ненавистного в народе ставленника Москвы – Шах-Али. Забегая далеко вперед, скажем, что такая же участь впереди ждала и саму Сюен.
Казанские ханы из крымской династии Гиреев тоже брали жен из ногаек – к примеру, дочь богатого бека Шаех-Мамая.
Почему казанские ханы находили себе жен в Ногайской степи? Да, безусловно, ногайские девушки были очень привлекательны. Умом Творец их тоже не обделил – они успешно управляли не только ханским домом, но и целым Казанским ханством, будучи регентшами своих малолетних сыновей.
Но была и другая причина. Политическая. И она тоже связана с древними тюркскими традициями, по которым выстраивались полукочевые государства. Большие города и особенно столицы – очаги тюркской культуры – с его оседлым ремесленным, торговым и чиновничьем людом, с шумными базарами, общественными банями, судебными палатами, правительственными дворцами, медресе и мечетями окружали и защищали родственные кочевые племена. Так было при Чингиз-хане, до него и после. Сама конструкция такого государства заставляла заключать династические браки со степью. Кочевые угодья были, как бы сейчас сказали, «санитарной зоной» (в Казанском ханстве – в основном от грабителей-ушкуйников), а воинственные кочевники служили «пограничниками». Из казанской казны на эти цели выделялись немалые средства – 40 тысяч золотых монет плюс 100 бочек меда ежегодно.