Круг - стр. 4
Старик досадливо поморщился. Гроза не стихала, окно кабинета было плотно закрыто, значит, звук включен на полную мощность. Он попытался сосредоточиться на работе, но проклятая музыка сбивала с мысли!
Уиншоу снова перевел взгляд на окно, пытаясь унять раздражение. Отблески молний сверкали сквозь шторы, струи дождя веревками хлестали по стеклу. Гроза как будто вознамерилась заключить городок в жидкий кокон и отрезать его от остального мира.
Оливер оттолкнул стул, встал, подошел к окну и раздвинул жалюзи: вода из центрального желоба извергалась на мостовую. Покрывало ночи над крышами то и дело подсвечивалось тонкими штрихами молний, похожими на фосфоресцирующую кривую сейсмографа.
В окнах дома напротив горел свет – во всех без исключения. Может, там вечеринка? Этот дом с садом, защищенный от любопытных взглядов высокой оградой, принадлежал одинокой женщине, она преподавала в Марсакском лицее – вела крайне популярный факультатив в подготовительном классе. Красивая женщина. Стройная элегантная брюнетка в расцвете тридцати лет. Сорок лет назад Оливер мог бы за ней поухаживать. Ее сад находился прямо под окном его кабинета, и он иногда подглядывал, как она загорает в шезлонге. Нет, здесь определенно что-то не так. Свет зажжен во всех комнатах, а входная дверь распахнута, так что виден залитый дождем порог.
А за стеклами – никого.
Балконные двери, ведущие из гостиной в сад, хлопали на ветру, как дверцы салуна, так что косой дождь заливал пол. Оливер мог видеть, как тяжелые капли бьют по плитам террасы, пригибают к земле травинки на лужайке.
Музыка совершенно определенно звучала из дома напротив… У Оливера участился пульс. Он медленно перевел взгляд на бассейн.
Одиннадцать метров в длину, семь в ширину, выложен плиткой песочного цвета. Вышка для прыжков.
Старик ощутил смутное возбуждение: так бывает, когда нечто непривычное нарушает рутинный уклад жизни, а он был глубокий старик и все его существование превратилось в рутину. Оливер окинул взглядом сад вокруг бассейна, переходивший в дальней своей части в Марсакский лес – 2700 гектаров деревьев и тропинок. Между садом и лесом не было ни каменного забора, ни решетки – только живая изгородь. На другом конце бассейна, справа, стоял невысокий пул-хаус[1].
Оливер прищурился и взглянул на бассейн, на поверхность воды, колыхавшуюся под струями ливня, и внезапно понял, что видит… кукол. Он не ошибался, и, хотя это были всего лишь куклы, ему стало не по себе. Они раскачивались на воде, их светлые платьица промокли от дождя. Однажды соседка пригласила чету Уиншоу на кофе. Французская жена Оливера была по профессии психологом, и у нее имелась теория насчет огромной коллекции кукол в доме тридцатилетней холостячки. Она сказала мужу, что их соседка – «женщина-ребенок». Оливер попросил объяснить поподробней и услышал в ответ слова «незрелая», «избегающая ответственности», «беспокоящаяся только о собственных удовольствиях», «пережившая эмоциональную травму». Оливер сдался: он всегда предпочитал поэтов психологам. Но что, черт побери, делают в бассейне эти куклы? И где хозяйка дома?